О соборности подлинной и мнимой. Что такое-Соборная Церковь

В Пространном Катихизисе говорится, что Церковь именуется соборной и кафоличной потому, что она не ограничивается никаким местом, временем и народом, но заключает в себе истинно верующих всех мест, времен и народов. Согласно митрополиту Макарию (Булгакову), Церковь называется кафолической или соборной:

· по пространству, поскольку она не ограничивается никаким местом;

· по времени, поскольку она будет существовать до скончания века;

· по своему устройству, так как:

a) Церковь не связана ни с каким гражданским устройством, потому что, по словам Спасителя, Царство Мое не от мира сего (Ин. 18, 36);

b) богослужение не связано с определенным местом, как это было в ветхозаветной церкви, а также во многих языческих религиях;

c) церковная иерархия не связана с определенным родом или коленом, что имело место в Ветхом Завете, где священниками были только потомки Аарона, а также в других религиях, например в индуизме, где священнослужителями могут быть только люди, принадлежащие к особой касте.

Вышеприведенные определения соборности, при всей их безусловной правильности, являются все же недостаточными. Скорее это определения не соборности, а вселенскости Церкви, но вселенскость и соборность не являются синонимами. В.Н. Лосский в своей работе «О третьем свойстве Церкви» пишет, что христианскую всеобщность, фактическую всеобщность или потенциальный универсализм следует отличать от соборности. Оно – следствие, необходимо вытекающее из соборности Церкви и неотделимо с соборностью Церкви связанное, так как это есть не что иное, как ее внешнее материальное выражение.

Само слово «кафолический» (kaqoliko/j - всеобщий) довольно редко встречается в древнегреческой литературе. Поэтому можно утверждать, что древняя Церковь совсем не случайно ввела этот термин в употребление, поскольку в древнегреческом языке были значительно более употребительные слова, которыми можно было бы выразить идею вселенскости, например «экумена» (oi¹koume/nh – обитаемая земля, греческая земля, земля, мир) или «космос» (ko/smoj – упорядоченность, устройство, красота; в значении мир, мироздание впервые употреблено Пифагором как высшего порядка, высшей красоты) и др. Очевидно, Отцы Церкви сочли эти слова недостаточными для выражения соответствующего понятия.

Слово «кафолический» происходит от выражения kaq" oàla, что в переводе на русский язык буквально означает «по всему целому» и является выражением высшей степени всеобъемлемости, целостности и полноты.

В Византийский период истории Церкви понятия «кафолический» и «вселенский», «экуменический» сблизились между собой, и различие между ними не всегда ясно осознавалось. Это связано с идеалами государственного устройства древних римлян. У ромеев, жителей Византийской Империи, идеальным государственным устройством считалась Империя, границы которой потенциально совпадают с границами самого космоса. И если признавалось, что фактически эти границы не совпадают, то это воспринималось как некое историческое недоразумение, следствие несовершенства самого нашего мира. Во всяком случае, считалось, что собственно история творится только в границах Империи, а за ее пределами возможно лишь маргинальное существование, которое не представляет никакой исторической ценности.

oi¹koume/nh по-гречески означает «заселенная земля». Так называлась в первые века нашей эры совокупность стран греко-римской культуры в противоположность неизвестным землям и странам варваров. Поэтому слово, «экуменический» означало всеимперский, всегреческий и, в силу вышеназванного идеала, - всемирный, вселенский. Со временем это слово становится титулом епископов Константинопольских и Римских, этим словом назывались также наиболее представительные Церковные Соборы. В славянском переводе слово «кафоликос» передано как «соборный», хотя и в славянском языке были такие слова, как «вселенский», «всемирный», которые соответствовали греческому слову «экуменикос». Это свидетельствует о том, что славянский перевод не был сделан механически, что имела место серьезная богословская работа. Конечно, славянское слово «соборный» образовано не от слова «собор» (собрание епископов), поскольку соборность – это существенное свойство Церкви, и Церковь является соборной с момента Пятидесятницы, тогда как первый Церковный Собор состоялся в Иерусалиме не ранее 50-го года. Слово «соборность» указывает на собранность воедино, т.е. означает законченность и полноту.

Некоторые отечественные мыслители, например А.С. Хомяков и священник Павел Флоренский, были убеждены, что слово «соборный» восходит непосредственно к переводу святых Кирилла и Мефодия, другие это мнение оспаривали. Как бы там ни было, это слово очень древнее; по крайней мере, в русских памятниках XI века слово «соборный» по отношению к Церкви встречается неоднократно. Хомяков считал, что соборная Церковь – это Церковь свободного единодушия, Церковь по разумению всех в их единстве. Священник Павел Флоренский полагал, что Церковь называется соборной в смысле всеобщности бытия, цели и всей духовной жизни.

В чем состоит различие между понятиями «соборность» и «вселенскость»?

«Вселенскость» является характеристикой Церкви только как целого, но не приложимо к ее частям, тогда, как «соборность» может быть прилагаема как к целому, так и к частям. Еще в начале II века сщмч. Игнатий Богоносец в своем Послании к Смирнянам писал, что где Господь Иисус Христос, там и кафолическая Церковь.

В.Н. Лосский считает, что церковную соборность удобнее понять посредством троичного догмата, потому что соборность есть свойство, которое выражает в строе церковной жизни образ жизни Триединого Бога. Бог един, но каждое Божественное Лицо тоже есть Бог, обладающий всей полнотой Божественной сущности. Он пишет: «Именно в свете догмата о Пресвятой Троице раскрывается в его истинном христианском смысле самое дивное свойство Церкви – ее кафоличность. И понятие это не может быть передано абстрактным термином "вселенскость", ибо вполне конкретный смысл слова "кафоличность" или "соборность" содержит в себе не только единственность, но и множественность. Оно говорит о соотношении между тем и другим, вернее, о некоей тождественности между единством и множеством, отчего Церковь кафолична, как в своей совокупности, так и в каждой из своих частей. Полнота целого – не сумма ее частей, так как каждая часть обладает той же полнотой, что и ее целое. Чудо кафоличности открывает в самой жизни Церкви строй жизни, присущий Пресвятой Троице».

Иначе говоря, каждая поместная община обладает той же полнотой благодатных даров, что и вся Церковь в целом, ибо в ней Тот же Христос и присутствует в той же полноте.

Поэтому кафоличность есть характеристика не столько количественная, сколько качественная. О кафоличности Церкви свт. Кирилл Иерусалимский в 18-м Огласительном Слове говорит, что Церковь называется кафолической, потому что:

1) находится по всей вселенной;

2) в полноте преподает все то учение, которое должны знать люди;

3) весь род человеческий подчиняется благочестию в Церкви;

4) врачует и исцеляет все роды грехов;

5) в ней создается все, именуемое добродетелью.

Таким образом, соборность означает, во-первых, целостность и неповрежденность хранимой Церковью истины и, во-вторых, полноту благодатных даров, которой обладает Церковь, причем эта целостность и полнота относится как к Церкви в целом, так и к каждой из ее частей в отдельности. Иными словами, можно сказать, что соборность Церкви выражается в том, что каждый человек во всяком месте, в любое время, независимо ни от каких индивидуальных особенностей и внешних условий может получить в Церкви все необходимое для спасения.

Апостольство Церкви

Священное Писание говорит о служении Господа Иисуса Христа как о служении апостольском. Апостол Павел пишет: Бог послал (греч. e¹cape/steilen) Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных (Гал. 4, 4-5); Уразумейте Посланника (греч. a¹po/stoloj) и Первосвященника исповедания нашего, Иисуса Христа (Евр. 3, 1). Будучи Сам посланным, Господь послал на служение Своих учеников, назвав их апостолами, т.е. посланниками. Можно сказать, что и сама Церковь послана в мир, чтобы привести мир ко Христу.

Прежде всего, Церковь называется апостольской по цели своего бытия. Однако этим апостольство, как свойство Церкви, не ограничивается. Церковь утверждена на основании апостолов (Еф. 2, 20). В книге Откровения Иоанна Богослова евангелист и тайнозритель созерцает Церковь в ее эсхатологическом исполнении: Стена города имеет двенадцать оснований, и на них имена двенадцати Апостолов Агнца (Откр. 21, 14). Таким образом, апостолы являются основанием Церкви в хронологическом смысле – они стояли у истоков ее исторического бытия. Кроме того, они передали Церкви учение веры и жизни, установили по заповеди Господа таинства и священнодействия, установили и начала ее канонической структуры, чтобы все было благообразно и по чину. Они поставили первых епископов, установив иерархическую структуру Церкви. Это есть чисто внешняя историческая сторона апостольства Церкви.

Чтобы выполнить свое апостольское назначение. Церковь и по самому своему существу должна быть именно такою, какою она была при апостолах. Все существенное, чем обладала Церковь при апостолах, должно сохраняться в ней до скончания века.

Во-первых, это учение, переданное апостолами, или апостольское Предание. В апостольских Посланиях много говорится о необходимости держаться учения апостолов. Например: Братия, стойте и держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим (2 Фес. 2, 15), или Держись образца здравого учения, которое ты слышал от меня (2 Тим. 1, 13). Неоднократно отмечается в Посланиях, что следует удаляться от учителей, учение которых не утверждается на проповеди апостолов: О Тимофей! храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустословия и прекословии лжеименного знания (1 Тим. 6, 20), Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся (Тит. 3, 10). Эти слова апостола Павла фактически представляют собой практическое применение нормы, установленной Самим Господом: А если и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь (Мф. 18, 17). Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема (Гал. 1, 8).

Необходимо не только отвращаться от лжеучителей, но и полемизировать с ними с позиций апостольского учения: Есть много и непокорных, пустословов и обманщиков, особенно из обрезанных, каковым должно заграждать уста (Тит. 1, 10-11).

Помимо учения, которое было предано Церкви апостолами, в Церкви должны сохраняться благодатные дары Духа Святого, которые Церковь в лице апостолов получила в день Пятидесятницы.

Это преемство даров Святого Духа передается через священное рукоположение, поэтому вторая сторона апостольской Церкви – это непрерывное преемство от апостолов богоучрежденной иерархии, которая верна апостольскому Преданию в учении, в священнодействии и в основах церковного устройства.

№37: Таинства Церкви.

Внутренняя жизнь Церкви таинственна.Она совсем не всегда совпадает с историейЦеркви, показывающей нам только внешние факты бытия Церкви, особенно столкновения ее с жизнью и страстями мира. Внутренняя жизнь Церкви есть таинственное совместное действие Христа, как Главы, и Церкви как Его тела, в Духе Святом, посредством всяких взаимно скрепляющих связей (Еф. 4, 16). Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви, – сказал Апостол Павел (Еф. 5, 32).

Поэтому когда Апостолы называют себя «домостроителями тайн Божиих», говоря: Итак каждый должен разуметь нас, как служителей Христовых и домостроителей тайн Божиих (1 Кор. 4, 1: oi)kono/mouj musthriw½n Qeou½), – то они имеют в виду разные виды своего служения и строительства, как то:

a) призывную проповедь,

b) Крещение уверовавших,

c) низведение Духа Святого через возложение рук,

d) укрепление единения верующих со Христом через таинство Евхаристии,

e) глубокое проникновение сердец верующих в тайны Царствия Божия, углубление более совершенных из них в премудрость Божию, тайную,со кровенную (1 Кор. 2, 6-7).

Таким образом, деятельность Апостолов была полна элементов таинственных – musthriw½n. Но среди них центральное или завершительное место имели священнодействия. Вполне естественно поэтому, что в жизни Церкви ряд особенных, наиболее важных моментов благодатного строительства, ряд священнодействий постепенно получил преимущественное наименование «таинств». Св. Игнатий Богоносец, непосредственный ученик апостолов, пишет, что диаконы также есть «служители тайн Иисуса Христа» (Тралл.). Этими словами св. Игнатия опровергается утверждение протестантских историков, что якобы в древней Церкви понятие «тайн», «таинств», никогда не прилагалось к священнодействиям церковным.

Священнодействия, называемые «таинствами», это как бы высоты в длинной цепи холмов, в цепиостальных богослужебных чинов и молитвословий.

В таинствах молитвы соединены с благословениями в той или иной форме, с особыми действиями. Слова благословения, сопровождаемые внешними священными действиями, есть как бы духовные сосуды, которыми черпается и подается членам Церкви благодать Святого Духа.

Обстоятельства созыва и результаты прошедшего на Крите в июне сего года «Святого и Великого Собора», — претендующего на всеправославный статус, но по факту оказавшегося совещанием делегаций 10 из 15 Поместных Православных Церквей, — вполне ожидаемо выдвинули на повестку дня задачу защиты традиционной православной экклезиологии, поскольку на наших глазах осуществляется радикальная реформа в области церковного устройства.

Из истории планов нового Вселенского Собора

Идея проведения нового Вселенского Собора стала активно развиваться в православном мире во второй половине XIX - начале XX века. Многие видные церковные деятели как за рубежом, так и в России были воодушевлены этим проектом. Им казалось, что проведение такого Собора внесет струю свежего воздуха в жизнь Православной Церкви, поможет преодолеть накопившиеся проблемы, наметит новые перспективы. Однако вскоре стало понятно, что реализация такого проекта вызывает множество непростых теоретических вопросов, связанных с тем, каким образом возможно — да и возможно ли вообще — воссоздать институт Вселенского Собора в новой исторической ситуации.

Неясно было и то, что может послужить подобающей причиной для созыва Собора всей Православной Церкви. Например, первоначальный повод — урегулирование греко-болгарского церковного вопроса — не был сочтен в Русской Церкви достаточным для его решения на уровне Вселенского Собора. Следующие по времени попытки были вызваны стремлением к проведению разнообразных церковных реформ и сближению с англиканским сообществом, вплоть до полного восстановления с ним евхаристического общения, что также ставило под сомнение успех возможного Собора, решения которого едва ли были бы приняты всей церковной полнотой. Сокрушительный провал первого Всеправославного совещания в 1923 году и отторжение обновленческих реформ в Русской Церкви со стороны отдельных Поместных Церквей быстро отрезвили церковных реформаторов, побудив их воздержаться от поспешных действий и добиваться для осуществления намеченных преобразований созыва общепризнанного и правомочного церковного собора.

Пришлось вновь возвращаться к теоретическим вопросам. Но вместо того чтобы серьезно обсуждать эти вопросы, было предложено сразу же договориться о формате собора, а затем вести подготовку в русле принятых договоренностей. Важно понимать, что до сих самых пор организация Всеправославного Собора ведется на основании добровольного согласия Поместных Церквей, а не на основании каких-либо общепринятых канонических норм. Ведется она и на фоне существенных расхождений по ключевым экклезиологическим вопросам между отдельными поместными Церквами, а потому согласованная на Всеправославных совещаниях модель Собора оказалась изначально шаткой и оспариваемой, что и продемонстрировали те оживленные дискуссии, которые предшествовали проведению Собора на Крите.

Вместе с тем греческая сторона уже давно сформулировала главную цель Всеправославного Собора: изначально такой Собор мыслился как важный элемент экклезиологической реформы. 6 июня 1930 года афинская газета «Патрис» сообщала в статье «Единый фронт Православия» о значении проходившего в том году предсоборного совещания:

«Бесспорно, Христова Церковь едина и вечна, но ее деятельность в мире обязана следовать за теми всеобщими изменениями, вместе с которыми эволюционирует человечество. И пока Православие господствовало в необъятной России, а православное духовенство батрачило на благо царской династии, организовать взаимодействие всех православных автокефальных Церквей под духовным водительством Вселенского Патриархата, этой духовной вершины всего Православия, было нелегко. Но теперь, когда антихрист, о котором говорит христианское предание, этот истребитель религии, вторгся на территорию бывшей Российской империи… Православие должно заново организовать свою христоименитую полноту и восстановить свою духовную силу ради своих духовных чад, которым грозит нападение волков. В прошлом автокефальные православные Церкви, истощенные рабским служением покорившему их, не могли достичь соглашения, составить общее положение и выстроить совместную работу и взаимопомощь. Но, к счастью, этот период подошел к концу, и большинство православных Церквей находятся в абсолютной свободе для совместных действий» .

Таким образом, еще в 1930 году открыто проговаривалось, что цель Всеправославного Собора — ни много ни мало «заново организовать христоименитую полноту… под духовным водительством Вселенского Патриархата». О том, что эта цель не изменилась за прошедшие годы, свидетельствуют слова нынешнего Константинопольского патриарха Варфоломея на открытии Критского «Великого Собора»:

«Созыв настоящего Собора диктуется необходимостью урегулирования в том числе и внутренних вопросов Православной Церкви. Они возникали главным образом из-за системы канонического устроения нашей Церкви, состоящей из Автокефальных Церквей, каждая из которых считает себя в своих пределах свободной регулировать внутренние вопросы, принимая собственные решения, что иногда усложняет свидетельство Церкви в современном мире «едиными усты и единым сердцем» и порождает недоразумения и трения, которые омрачают образ этого единства… Однако хотя и таковое устроение является каноничным и экклезиологически правильным, опасность превращения её в некий вид «федерации Церквей», каждая из которых продвигает свои интересы и стремления, не всегда чисто церковные по своей сущности, диктует необходимость применения соборности» .

Всеправославный Собор мыслится его идеологами как орудие для слома сложившейся системы устроения Православной Церкви и формирования нового церковного устройства

Как видим, Всеправославный Собор и теперь мыслится его идеологами как орудие для слома сложившейся системы «каноничного и экклезиологически правильного» устроения Православной Церкви и формирования нового церковного устройства на основе некоего невнятно выраженного «применения соборности».

Cформулированная сто лет назад программа все эти годы с завидным упорством методично и поэтапно проводится в жизнь. Вот, например, что писала в 1920 году газета «Церковная истина», официальный орган Константинопольского патриархата:

«После того, как будет принято, что Вселенский Патриарх, как Предстоятель федерации православных Церквей, станет высшей административной главой Православия, необходимо будет учредить в Константинополе высший церковный совет, составляемый из представителей всех Православных Церквей, патриарших и национальных. Этот федеративный совет под председательством Вселенского Патриарха будет осуществлять надзор над всем Православием, заниматься общими вопросами и будет служить видимым центром всех федеративных православных Церквей» .

«Соборность» как инструмент «вселенских» претензий Константинополя

Именно таким Всеправославный Собор мыслился изначально — как постоянно действующий «высший церковный совет» при Константинопольском патриархе, который «будет осуществлять надзор над всем Православием».

Регламент «Святого и Великого Собора» составлен так, что Константинопольский патриарх наделен в нем совершенно необоснованными правами

Все эти годы Константинопольский патриархат рассматривал институт Всеправославного Собора еще и как способ утверждения своего безоговорочного первенства. Один из идеологов Собора, митрополит Иоанн (Зизиулас), выразил эту программу в виде предельно краткой формулы: «Где Собор, там первенство, а где первенство, там и Собор» . Поскольку Константинопольский патриархат претендует на вселенское первенство, то ему нужен и соответствующий Вселенский Собор, без которого его первенство не будет иметь необходимого выражения. Именно эту цель, а не процедурную целесообразность или соответствие историческим реалиям, преследует Регламент «Святого и Великого Собора», составленный так, что Константинопольский патриарх наделен в нем совершенно необоснованными правами . Нужно понимать, что, под прикрытием аргументации об общецерковной пользе, Всеправославный Собор задуман и реализуется в качестве инструмента борьбы за власть в Православной Церкви.

Реализовать эту программу на Крите не удалось — и едва ли удастся в будущем. Полнота Православия никогда не допустит узурпации власти в Церкви. Однако задача текущего момента заключается в том, чтобы вывести благое соборное начинание на пути строгого соответствия церковной традиции и правде Православия. А то, что идеологи «Святого и Великого Собора» вдохновляются чуждыми учениями, можно с легкостью усмотреть как в принятых на Крите документах, так и в отдельных выступлениях его участников.

Первое, что обращает на себя внимание в соборных документах, это необоснованное сближение понятий «соборности» (кафоличности) и «синодальности». Идея Собора как института коллегиального решения общецерковных вопросов восходит к святым апостолам (Деян. 15) и, несомненно, авторитетна. Однако принцип «синодальности» никогда не являлся частью догматического учения о Церкви. В Символе веры говорится о единстве, святости, апостольстве и соборности (кафоличности) Церкви, но не о ее «синодальности».

Греческое выражение «καθολικὴ ἐκκλησία» («кафолическая Церковь») многогранно и сложно для перевода (не случайно латинская традиция удовлетворилась простой его транскрипцией). Термин «кафолический», восходящий к словосочетанию «καθ’ ὅλου» («в целом», «вообще»), указывает на целостность описываемого им предмета, его всеобщность. В контексте IV века, когда данный термин входит в экклезиологическую традицию, идея кафоличности противопоставлялась прежде всего всякого рода расколам и ересям. Именно отсюда берет свое начало западная традиция именования ортодоксальной и единой Церкви как «кафолической» («католической»). Одним из проявлений «всеобщности» явился принцип организационного единства, о котором напоминают восточные титулы Предстоятелей Поместных Церквей — «католикосов», а также греческий термин для обозначения кафедрального храма — «καθολικὸς ναός» (кафоликон, откуда русское «соборная церковь», «собор»). Вошедшее в славянский перевод Символа веры выражение «соборная Церковь» (изначально — «съборная») акцентирует внимание именно на целокупности, единстве Церкви, собранной из многочисленных общин, связанных единством веры и таинств и составляющих единое мистическое Тело Христово.

Соборность зиждется на реальном евхаристическом и догматическом единстве Православной Церкви и вовсе не требует формальной «манифестации»

Соборность (кафоличность) зиждется на реальном евхаристическом и догматическом единстве Православной Церкви и вовсе не требует формальной «манифестации» через какие-то дополнительные процедуры или институты. Что же касается соборов, то в сложившейся за два тысячелетия канонической традиции они оформились в один из важнейших институтов церковного управления, но — подчеркнем — исключительно на поместном уровне! Соборы созываются и проводятся под председательством первенствующих епископов (патриархов, митрополитов, архиепископов) и с участием прочих епископов той или иной области (провинции, страны, народа). Именно наличие общего собора епископов во главе с первым епископом является главным формирующим признаком Поместной Церкви.

Таким образом, слова «собор» (σύνοδος) и «соборность» (καθολικότης) — понятия совершенно разные по содержанию и значению. Однако в критских документах констатируется фактическое тождество двух этих понятий. На деле мы являемся свидетелями попытки продвижения в церковное сознание новаторского постулата о том, что соборность Православной Церкви может быть актуализирована не иначе, как через формальный институт — Собор: «Православная Церковь, — говорится в «Послании Святого и Великого Собора», — выражает свое единство и соборность в Соборе. Соборность определяет организацию, принятие решения и выбор своего пути» (п. 1). В «Окружном послании» критского форума заявлено, что «Православная Церковь, в единстве и соборности её, есть Церковь Соборов» (п. 3).

Экклезиологические новшества: «синодальность» как замена кафоличности

Другая мысль, которая была озвучена на Критском совещании, на первый взгляд звучит просто шокирующе: оказывается, Православие до сих пор не достигло надлежащего церковного устроения! По словам Константинопольского патриарха Варфоломея, «каноническое устройство Святейшей нашей Церкви» еще не «утвердилось окончательно». Обосновывается это утверждение тем, что до сих пор не существует регулярного Собора всей Церкви, который, по словам идеологов Критского Собора, является абсолютно необходимым для провозглашения единства Православия.

В своем выступлении на открытии Собора патриарх Варфоломей заявил: «Соборность (синодальность, συνοδικότης) пронизывает собою все фундаментальные аспекты жизни Церкви, от местного до вселенского ее проявления… Древняя Церковь учредила институт соборности (синодальности) в качестве верховного и последнего судьи своей жизни, не только в чрезвычайных обстоятельствах споров и конфликтов, но и когда речь идет о способе управления ею на постоянной основе ». Исходя из этого, патриарх Варфоломей развивает мысль, что и на «вселенском уровне» в Церкви тоже должен существовать собор, который в качестве «верховной и последней» инстанции призван управлять Церковью «на постоянной основе».

Такой постоянный Вселенский собор должен не просто стать «верховной инстанцией в плане жизни и веры членов Церкви», но и «являться связующим звеном в общении Поместных Церквей… на всемирном уровне». Без такого собора в Церкви якобы не будет подлинного единства. Констатируя, что «единство… является трисоставным: единство в Таинствах, в вере и в каноническом устроении Церкви», патриарх Варфоломей объявил, что «единство Церкви не заканчивается на поместном или региональном уровнях. Церковь есть единое тело во всем мире, объединённое в одной вере, в одной Божественной Евхаристии и таинственной жизни, и потому нуждается в соборности (синодальности) и на вселенском уровне». В первом тысячелетии «единство всех Поместных Церквей» на этом уровне «обеспечивали» Вселенские Соборы. А в нынешнее время эту задачу призван выполнять «Святой и Великий Собор».

Очевидно, что подобное богословие явным образом извращает традиционное понимание церковного единства и значение соборного института в жизни Церкви.

Единство Церкви всегда мыслилось как единство духовное. Вот что говорится о единстве Церкви в Православном катехизисе: «Церковь едина потому, что она есть одно духовное тело, имеет одного Главу — Христа и одушевляется одним Духом Божиим» . «Церковь едина, однако есть многие Церкви отдельные и самостоятельные… Это частные Церкви, или части Единой Вселенской Церкви. Самостоятельность видимого их устройства не препятствует им духовно быть великими членами единого тела Церкви Вселенской, иметь Единого Главу — Христа и единый дух веры и благодати. Единство это выражается видимо, одинаковым исповеданием веры и общением в молитвах и Таинствах» . Известный публицист Александр Стурдза писал, защищая православную экклезиологию от упреков папистов: «Единство Церкви — всецело духовно и не определяется ни местом, ни временем. Вот почему апостол Павел призывает нас “сохранять единство духа в союзе мира, составляя одно тело и один дух” по единству призвания и упования, помня, что “один Бог, одна вера и одно крещение”» . Попытки подменить невыразимое духовное единство какими-то формальными механизмами, отдельными личностями или институтами — давний соблазн: сперва ему поддался римский католицизм, а теперь им искушается и православное сознание.

Говорить, что без постоянного всеобщего Собора Церковь не имеет полноценного единства, значит открыто признавать, что такого единства не существовало никогда

Говорить, что без постоянного всеобщего Собора Церковь не имеет полноценного единства, значит открыто признавать, что такого единства не существовало никогда: ведь древние Вселенские Соборы не были регулярным институтом, а значит, и не могли «обеспечивать единство» на постоянной основе. И вот только сейчас Константинопольский патриарх призывает, наконец, явить подлинное единство Церкви, которого, оказывается, были лишены наши святые отцы и учители.

Патриарх Варфоломей утверждает, что Соборы должны мыслиться «в качестве верховного и последнего судьи», «верховного авторитета в Церкви», «верховной инстанции в плане жизни и веры членов Церкви». Их решения, «как богодухновенные, носящие печать Духа Святого», должны быть «обязательными для всех членов Церкви», так что «те, кто отказывается их принять… остаются вне Церкви». Однако эти идеи явно преувеличивают роль соборного института в Церкви.

Уместно здесь вспомнить предостережения мч. Михаила Новоселова:

«Церковь Христова является по сущности своей союзом взаимной любви, и непогрешимость… принадлежит одному только союзу взаимной любви. И это прямо значит, что познание истины отнимается у всякого, который себя из этого союза исключает, т. е. ставит себя выше его, навязывая свое мнение, на основании собственного своего авторитета, всем другим. Познание истины отнимается у всякого, который совершает такое святотатство. Если его совершает одно отдельное лицо, тогда познание истины отнимается у этого лица, и если его совершает собрание лиц, тогда познание истины отнимается у этого собрания, каким бы титулом себя собрание это ни украшало, хотя бы и титулом Вселенского Собора. Потому что истинный Вселенский Собор — это такое собрание, которое свидетельствует о вере не от себя, а от Церкви… И не Собор важен, а важна соборность» .

Сама мысль о том, что какой бы то ни было собор правомочен выступать в качестве конечной инстанции и что именно созыв собора является способом выявления истины, решительным образом противоречит церковному опыту, согласно которому поиск истины и познание воли Божией всегда понимались как тяжелейший духовный подвиг, а не как выполнение каких-то простых формальных процедур. Соборное суждение всегда мыслилось лишь как один из способов свидетельства истины, который сам по себе еще нуждается в рецепции церковным сознанием, а вовсе не как непререкаемая истина в последней инстанции.

Регулярный Всеправославный Собор — разрушение принципа автокефалии

Неслыханным новшеством является и сама идея постоянно действующего Всеправославного Собора. Краеугольным камнем всей православной экклезиологии является учение о равенстве святых апостолов, получивших от Господа Иисуса Христа равные полномочия. На этом принципе основана и каноническая норма равного достоинства и суверенитета автокефальных Поместных Церквей. Их соборы всегда мыслились как высшие и самодостаточные судебные и административные инстанции. Церковь веками вырабатывала защитные механизмы, препятствующие вторжению одних Церквей во внутренние дела других. Безусловно, в каноническом праве существует принцип апелляции к «большему собору», но и такой собор все равно мыслится в рамках Поместной Церкви.

И вот, на фоне такой многовековой канонической традиции, в 2016 году на Крите принимается эпохальное решение: «учредить Святой и Великий Собор в качестве регулярно действующего Института» (Послание Святого и Великого Собора Православной Церкви, п. 1).

Хотя церковно-правовой статус подобного Собора остается не прописанным ни в каких уставных документах (а сохранение подобной неопределенности явно на руку церковным реформаторам), совершенно очевидно, что он понимается именно как постоянно действующий надцерковный орган при Константинопольском патриархе. Пока Всеправославный Собор можно еще было понимать как расширенное всеправославное совещание, неправомочное на принятие общеобязательных решений, институт этого Собора не порождал особых тревог, но напротив, вызывал даже симпатии и определенные надежды. Но когда его начинают открыто позиционировать в качестве регулярного Собора всей Церкви и под эти декларации подводят спорную каноническую и даже догматическую базу — все это становится вызовом православной традиции, поскольку принятие идеи постоянного Вселенского Собора будет означать нарушение всей системы канонического права и радикальный пересмотр православного учения о Церкви.

Следующая спорная составляющая критской экклезиологии — утверждение необходимости всемирного уровня церковного управления со своими формальными соборами и предстоятелем

Следующая спорная составляющая критской экклезиологии — утверждение необходимости всемирного («вселенского», οἰκουμενικό) уровня церковного управления, который мыслится как действующее измерение церковной структуры, со своими формальными институтами — соборами и предстоятелем. С этой целью активно эксплуатируется — а по сути, превратно перетолковывается — титул Предстоятеля Константинопольской Церкви, который с VI века именуется «вселенским патриархом». Этот почетный эпитет указывал на особое место в церковной иерархии архиепископа кафедры Нового Рима — столицы Римской (Ромейской, Византийской) империи. Заметим, что «вселенскими патриархами» могли титуловаться предстоятели всех пяти главных престолов Империи. И хотя закрепился данный титул за одним Константинопольским архиепископом, его носитель никогда не мыслился в Православной Церкви как «патриарх всей вселенной». Для сравнения уместно вспомнить, что титул Александрийского патриарха «Судия вселенной» никогда не понимался и теперь не понимается в том смысле, что вся вселенная обязана обращаться к Александрийскому патриарху в спорных вопросах, рассчитывая именно от него получить непогрешимое решение последней инстанции. Но положение изменилось, и в нынешнем настойчивом именовании Константинопольского патриарха не иначе как «Вселенским» прослеживается четкая экклезиологическая программа.

Слово «вселенная» (οἰκουμένη) вообще часто встречается в текстах, принятых на Крите. Например, в «Послании Святого и Великого Собора» сказано, что Церковь «несет дары Божии всей вселенной», что, «участвуя в Божественной Евхаристии», мы «молимся о вселенной», что «Святой и Великий Собор открыл новые горизонты в современной многообразной вселенной». Здесь же говорится и о «вселенском уровне» в Церкви (п. 11). И именно в этой «многообразной вселенной» и на «вселенском уровне» церковной организации Критский собор провозглашает существование «Вселенского патриарха», который созывает Вселенские Соборы и председательствует на них, в то время как остальные «Блаженнейшие предстоятели» лишь дают свое «единомысленное согласие» (ὁμόφρονη γνώμη) решению «Его Божественного Всесвятейшества». Все эти претензии явным образом повторяют печальный путь западного папизма.

На пути к подлинной соборности

Идеологи Критского «Собора» навязывают Церкви неслыханные канонические новшества, за которыми стоит измененная догматика

Прикрываясь рассуждениями о церковном единстве, идеологи Критского «Собора» ведут к катастрофе и расколу. На словах осуждая экклезиологические ереси и заботясь о чистоте Православия, на деле они навязывают Церкви неслыханные канонические новшества, за которыми стоит измененная догматика. Самим фактом проведения «Святого и Великого Собора», несмотря на отсутствие сразу нескольких Поместных Церквей, Православие поставлено перед опасным вызовом. Каков будет выход из сложившегося кризиса, трудно предугадать. Ясно одно: согласиться с проектом «Святого и Великого Собора» в нынешнем виде и принять его документы — значит пойти по пути деформации традиционной экклезиологии, что, несомненно, будет иметь самые серьезные последствия для церковного единства.

Однако и отказываться от идеи укрепления единства православного мира — в том числе и при помощи всеправославных институтов — тоже едва ли благоразумно. Необходимо лишь вернуть эту идею в русло отеческой традиции, дабы новый по форме, но традиционный по своим каноническим принципам общеправославный институт не вызывал пререкания и разделения.

Прежде всего, нужно отбросить идею постоянного Вселенского Собора как всемирного органа, стоящего над Поместными Церквами. Следует решительно пресечь попытки Константинопольского или любого другого престола утвердить вселенское первенство путем приобретения каких-то особых прав и компетенций.

Возможным выходом представляется неоднократно высказывавшаяся в последние десятилетия идея создания Всеправославного Синода. Такой постоянный координирующий и совещательный орган мог бы вырабатывать общие решения, которые впоследствии проводились бы в жизнь или корректировались через существующие высшие церковные институты — соборы Поместных Церквей. Такая схема, вполне соответствуя каноническим принципам церковного устроения, не будет стеснять свободы автокефальных Церквей. Работу подобного Синода целесообразно организовать на основе принципов, выработанных и опробованных в международных организациях, а не на основе каких-то псевдобогословских измышлений о вселенском первенстве и особых правах какой-то одной кафедры. Защищенный от доминирования отдельных участников, полностью уважающий статус и достоинство всех без исключения Поместных Церквей — независимо от их размеров или исторических заслуг, — только такой соборный институт сможет стать устойчивым и работоспособным органом межправославного взаимодействия.

Определение «соборная» является славянским переводом греческого слова, которое означает всеобщность воздействия, способность охватывать и объединять. Таким образом, «кафоличность» означает, что Церковь обладает свойством преображать и объединять мир в единое целое универсальным, всеобъемлющим, благодатным воздействием. Совершая свое служение, она способна преодолеть любое препятствие внешнего мира. Она называется кафолической, или соборной, потому, что:

Не ограничена в пространстве, ибо ее богослужение не связано с определенной страной или местом, как это было в Ветхом Завете, а также во многих языческих религиях;

Не ограничена во времени, поскольку существует и действует до скончания века;

Не ограничена социальными условиями, так как не связана ни с каким гражданским строем или политической системой, ибо, по слову Спасителя, Царство Мое не от мира сего (Ин. 18, 36); церковная иерархия не связана с определенным родом или национальностью;

Не ограничена индивидуальными или культурными особенностями людей, ибо Христова истина универсальна, всеобъемлюща и доступна всем людям, независимо от их пола, возраста, интеллектуального уровня, социального положения, национальности и других условий и условностей.

Слово «соборная» часто неправильно понимается как «управляемая через Соборы». Соборы - это важная, но не безусловная характеристика бытия истинной Церкви. Были периоды в истории, когда Церковь не собирала Соборы достаточно долго, но это не лишало ее полноты Истины. Как уже говорилось, славянское слово «соборная» является переводом греческого в том смысле, что Церковь имеет свойство собирать людей в Боге воедино независимо от каких-либо внешних препятствий и условностей. Другими словами, в славянский термин «соборная» вложено то же самое содержание, которое имеется в греческом «кафолическая».

Недопустимо понятие «кафоличность», или «соборность», отождествлять с представлениями о выборности, гласности, демократичности. Церковь никогда не выделяла демократию как асобый богоугодный социальный принцип жизни. По внутренним принципам жизни Церковь не демократична, но теократична.

Вот как о кафодичности-соборности Церкви говорит свт. Кирилл Иерусалимский: Церковь соборною называется потому, что находится по всей вселенной от концов земли до концов ее, что повсеместно и в полноте преподает все то учение, которое должны знать люди, учение о вещах видимых и невидимых, небесных и земных, что весь род человеческий приводит к истинной вере, начальников и подчиненных, ученых и простых людей и что повсеместно врачует и исцеляет все роды грехов, душею и телом содевае- мых, имеет в себе всякий вид совершенства, являющегося в делах, словах и во всяких духовных дарованиях [Кирилл Иерусалимский, свт. Поучения огласительные и тайноводственные. Поучение 18, 23. - М., 1991].

Таким образом, соборность означает, что Церковь обладает всеобщей полнотой духовной жизни и способна преподать эту полноту благодатной жизни любому верующему в любом месте вселенной. Церковь соборна как в целом, так и в каждой из своих видимых частей (поместные Церкви, епархии, приходы). Каждая Поместная Церковь, то есть Церковь конкретного места, входит в состав Церкви Вселенской. Однако, каждая Поместная Церковь, будучи членом единого целого – Вселенской Кафолической Церкви, обладает в то же время в самой себе всей полнотой церковности и кафоличности. Иными словами, Кафолической Церковью является не только Вселенская Церковь как совокупность поместных Церквей, но и каждая Поместная Церковь, находящаяся в общении с другими Церквями.

Иными словами, соборность Церкви выражается в том, что каждый человек во всяком месте, в любое время, независимо от каких-либо индивидуальных особенностей и внешних условий, может получить в Церкви все необходимое для спасения. Поэтому Спаситель заповедал апостолам идти с проповедью ко всем народам (Мф. 24, 14), и даже до края земли (Деян. 1, 8; 13, 47). Апостолы, исполняя повеление своего Учителя, пошли и проповедовали везде (Мк. 16, 20). Они учили, что в Церкви Христовой нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе (Гал. 3, 28).

Термин «Соборность» указывает также на соборную структуру Церкви, её соборное управление, на единый соборный организм, члены которого скреплены единством веры на принципах равенства и свободы.

Г. Флоровский увязывает идею соборности с евхаристической экклезиологией: «единство своё и соборность Церковь узнаёт и осуществляет, прежде всего, в евхаристическом тайнодействии » [Г. Флоровский. Евхаристия и Соборность. С. 75]. Евхаристия являет «духовное единство предстоящей Церкви, нераздельную соборность молитвенного обращения » (там же. С. 76).

Соборность Церкви выражается не только в собрании Вселенских или Поместных соборов, но и в общении епископов между собой; в обмене посланиями; в том, что епископ поставляется (рукополагается) двумя или несколькими епископами; в том, что вступая на кафедру, новопоставленный епископ извещает об этом епископов соседних епархий. Самым же главным связующим фактором и гарантом соборности является именно участие всех епископов, мирян различных Поместных Церквей в Евхаристии, которая совершается повсеместно, но остается единой и неразделимой.

Соборность Церкви может быть раскрыта как вера в то, что истина дана христианам только в общем соборном сознании . В этом смысле соборность сознания Православия противостоит индивидуальному психологизму западного христианства.

Плюрализм в государстве — это демократия, а плюрализм в голове — это шизофрения.

Верую во едину, святую, соборную и апостольскую церковь.

Понятие соборности по существу.

Почему мы называем Церковь — соборной? Ну не потому ведь, что она соборами управляется. И не потому, что самые крупные здания храмов так же называются соборами. А почему тогда?
Словом «соборная» перевели греческое понятие «кафолическая», т.е. католическая, вселенская — это один и тот же греческий термин, но переведенный и понимаемый православной и католической церквями по-разному. Причем по-разному настолько, что и захочешь, а ничего общего не найдешь.

Католическая церковь понимает свою кафоличность, свою вселенскую роль, в смысле собственного общемирового распространения: католическая церковь должна охватить весь мир, а все население должно стать её членами. Ни больше, ни меньше. Это очень поверхностное понимание церкви, направленное вовне, в окружающий мир.

Православное…

Церковь называется Соборной. Почему так? Во-первых, потому, что она собирает всех чад Божиих во всех концах земли, из всех племен, из всех народов. Она не ограничена какой-либо одной расой, одним народом, одним государством. Словно человек, стоящий на распутье и зовущий всех на царский пир брачный (см. : Мф. 22, 9), так и Церковь. Святая Соборная Церковь зовет и собирает для спасения всех чад человеческих. И никого не отвергает, кроме тех, кто отвергает ее, отвергая тем самым себя самого. В этом различие новозаветной, всеобъемлющей Церкви от Церкви ветхозаветной, подготовительной, ограниченной только одним народом.

Еще Церковь называется Соборной потому, что она не ограничена временем. Она объемлет не только всех верующих, от Христа до наших дней, но и всех святых и праведных от Адама до Иоанна Крестителя, ради которых Господь сошел во ад.

Еще Церковь называется Соборной потому, что она объединяет и живых, и мертвых. Умершие чада ее на самом деле живы — путники, которых…

О термине «соборность» в Символе веры и истории

Соборы - это институт церковного управления, освященный двухтысячелетней историей христианства. Но часто говорят о «соборности» как о непреложном законе церковного устройства. Что это такое, кто придумал этот термин и что он должен значить для нас сегодня?
Объясняют протоиерей Александр Задорнов, проректор Московской духовной академии, специалист в области канонического права; протоиерей Георгий Ореханов, доктор богословия, доцент кафедры истории РПЦ ПСТГУ; Александр Кырлежев, научный сотрудник Синодальной библейско-богословской комиссии Русской Православной Церкви.

Что такое соборность?^

Соборной была названа Церковь в Никео-Цареградском символе веры (IV век). Однако само понятие «соборность» мы встречаем лишь в XIX веке. Значит ли, что учение о соборности - новое? Как связаны между собой понятия соборность и соборная церковь?

Протоиерей Александр…

Верую во едину святую, соборную и апостольскую Церковь, - возвещает символ нашей веры.

Но как может быть едина Церковь, когда так много самых разнообразных обществ и организаций, взаимно друг друга исключающих, претендуют на это название? Когда мы знаем Православную, Католическую, Лютеранскую, Англиканскую, Армянскую и другие церкви?

Потому, ответим мы, что только одна из этих Церквей имеет полное право действительно называться Церковью, все же прочие именуются церквами лишь по своей на то претензии, или по принятому, но не имеющему за собой основанию обычаю, вроде того, как в письмах именуют того, к кому пишут, «милостивым государем», а себя - «покорным слугой», хотя оба выражения ни мало не соответствуют действительности.

Церковью по настоящему может быть только одна, потому что с Церковью неразрывно звание носительницы полной и совершенной истины, а полная и совершенная истина может быть только одна. Если в вещах важных и точных высказывается два или…

Храмы бывают: приходские, кладбищенские, домовые, крестовые (церковь при архиерейском или патриаршем доме) и соборные. Собор получили свое название потому, что богослужение в нем может совершаться духовенством нескольких храмов (соборное служение). Обычно соборами называют кафедральные храмы в епархиальных городах или главный храм в больших монастырях.

Храм (от старорус. «хоромы», «храмина») – архитектурное сооружение (здание), предназначенное для совершения богослужений и религиозных обрядов. Христианский храм также называют «церковью».

Собором обычно называют главную церковь города или монастыря. Хотя местная традиция может не слишком строго придерживаться этого правила. Так, например, в Санкт-Петербурге есть три собора: Исаакиевский, Казанский и Смольный (не считая соборов городских монастырей), а в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре соборов два: Успенский и Троицкий. Церковь, где находится кафедра правящего епископа (архиерея), называется кафедральным собором. В…

Обстоятельства созыва и результаты прошедшего на Крите в июне сего года «Святого и Великого Собора», - претендующего на всеправославный статус, но по факту оказавшегося совещанием делегаций 10 из 15 Поместных Православных Церквей, - вполне ожидаемо выдвинули на повестку дня задачу защиты традиционной православной экклезиологии, поскольку на наших глазах осуществляется радикальная реформа в области церковного устройства.

Из истории планов нового Вселенского Собора

Идея проведения нового Вселенского Собора стала активно развиваться в православном мире во второй половине XIX – начале XX века. Многие видные церковные деятели как за рубежом, так и в России были воодушевлены этим проектом. Им казалось, что проведение такого Собора внесет струю свежего воздуха в жизнь Православной Церкви, поможет преодолеть накопившиеся проблемы, наметит новые перспективы. Однако вскоре стало понятно, что реализация такого проекта вызывает…

В чём разница: церковь, храм? Отличие собора от храма.

Слово Собор происходит от старославянских слов: съезд, собрание. Так обычно называется главный храм в городе или монастыре. Собор рассчитан на ежедневные служения богу как минимум трёх священников. Здесь же проходят богослужение высших духовных лиц: патриарха, архиепископа, архиерея. Значительные размеры собора позволяет собраться в одном месте большому количеству прихожан и духовенства. Хотя собор по площади может не значительно отличаться от обычного приходского храма, но должен быть рассчитан на то, что главным образом праздничные богослужения будут совершаться духовенством из штата храма. В идеале должно быть 12 священников помимо настоятеля- образ Христа и 12-ти Апостолов.

Соборы имеют свою градацию: монастырский, кафедральный. Церковь, где находится кафедра правящего епископа или архиерея, называется кафедральным собором. В кафедральных соборах бывает многочисленное духовенство, в главных храмах епархии,…

Экклезиологическое исповедание веры Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви под управлением Святого Апостола Иоанна Богослова

Одна (Единственная) Святая Соборная и Апостольская, и Истинно-Православная Церковь Христова, руководимая воскресшим Первоапостолом, Евангелистом, Наперсником, Сокрестником, Братом и Другом Христовым Иоанном Богословом, Серафиморавным Ангелом мира и Великим Первоиерархом Церкви последних времен, гонимая всемирно воцарившимся коллективным «антихристом» (1Ин.2,18) и укрывающаяся от «зверя багряного» (Откр.17,3) в «пустыне» (Откр.12,6; Откр.12,14) и «горах» духовных (Лк.21,21), утверждает для всех истинных православных христиан единое Экклезиологическое Исповедание Веры. Это исповедание особенно насущное в нынешнюю годину яростной брани диавола и его служителей еретиков и конечных отступников на Церковь Христову. Да будет это верным для укрепления и назидания ко спасению во Христе Иисусе, Господе нашем и Спасителе, ныне и присно и во веки веков,…

6/19 июня Православная Церковь отмечет двунадесятый праздник – День Святой Троицы или Пятидесятницы. Этот день также является днем рождения Христовой Церкви. О том, что такое Церковь и каковы ее свойства в соответствии с православным вероучением, рассказывает в своей статье клирик нашего собора священник Александр Станотин.

Верую во едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь. Эти слова звучат на Литургии каждый день, когда поют Символ веры. Слово Церковь в настоящее время для многих людей стало прочно ассоциироваться не только с Православной Церковью, но и со зданием храма, являя как бы свое второе значение. А как же правильно его понимать, каков подлинный смысл этого слова?
Словом церковь переведено греческое слово экклесия, которое означает «правильное собрание или общество лиц с определенными правилами». В церковнославянском языке слово «церковь» своим первым значением также имеет именно собрание: пове м и мя Твое бра тии мое й, посреде Це ркве воспою Тя – скажу…

Церковь Христова

По буквальному смыслу слова, Церковь есть «собрание,» по греч. ekklisia, от ekkaleo собираю. В таком смысле употреблялось оно и Ветхом Завете (евр. кahal).

В новом Завете именование это имеет несравненно более глубокий и таинственный смысл, который трудно охватить в краткой словесной формуле. Характер Церкви Христовой наилучше выясняется из библейских уподоблений Церкви.

Новозаветная Церковь есть новое Божие насаждение, Божий сад, Божий виноградник. Господь Иисус Христос Своей земной жизнью, крестной смертью и воскресеньем внес новые…

Духовно-просветительский центр Кафедрального собора УПЦ в честь Воскресения Христова продолжает новый проект – «Навечерие», который подразумевает под собой цикл тематических бесед о вере и христианской жизни. Первая встреча этого цикла бесед была 21 октября при участии епископа Бородянского Варсонофия.

Новая встреча посвящена рассмотрению различных подходов к преодолению состояния депрессии в церковной и медицинской практике, на основе целостного и систематического осмысления поставленной проблемы с научной, богословской и практической точки зрения.

Депрессия – тяжелое психологическое состояние человека, от которого зачастую страдает как он сам, так и люди, его окружающие.

Болезнь эта не нова, она известна врачам со времен античности. Еще знаменитый древнегреческий целитель Гиппократ подробно описывал под названием «меланхолия» состояния, очень напоминающие наше сегодняшнее определение депрессии. Однако же этот факт никак не умаляет серьезность и опасность…

Верую во Единую, Святую, Соборную
и Апостольскую Церковь
(Символ Веры)

Первый и основной критерий, руководясь которым мы можем отличить Церковь Христову истинную от лжецерквей (которых сейчас так много!), это - неповрежденно хранимая ею, неискаженная человеческими мудрованиями Истина, ибо, по учению Слова Божия, Церковь есть столп и утверждение Истины (1 Тим. 3:15), а потому в ней не может быть никакой лжи. То уже не Церковь, если от имени ее официально провозглашается и утверждается какая бы то ни было ложь.

Итак, где ложь, там нет истинной Церкви Христовой Православной! Там - лжецерковь,

Истинное Православие чуждо и всякого мертвого формализма, в нем нет слепой приверженности «букве законной», ибо оно есть дух и жизнь. Где с внешней, чисто формальной, стороны всё представляется вполне правильным и строго законным, это еще совсем не значит, что оно в действительности так.

И действительно, что мы видим в переживаемое нами…

(11 голосов : 4,6 из 5 )

Что такое соборность?

Протоиерей Александр Задорнов:

Русскому слову «соборность» в греческом тексте Символа веры соответствует «кафоличность», «вселенскость». Оба свойства (при спорности точности перевода) обозначают то, что Церковь как Богочеловеческий организм - всегда «больше суммы всех своих частей», то есть отдельных Поместных Православных церквей и их канонических подразделений. Точно так же как в Евхаристической чаше на Божественной литургии в одном конкретном приходе присутствует Сам Христос, а не какая-то Его часть, присутствие Церкви в этом мире не зависит от географических и количественных показателей: немногие апостолы в Сионской горнице и православные христиане в огромных переполненных храмах сегодня - члены одной и той же Церкви.

В XIX веке русские славянофилы использовали это слово для построения своей собственной, прежде всего социальной, теории, имеющей мало общего с изначально церковным смыслом этого слова, и потому, конечно, «соборность» в размышлениях Аксаковых о крестьянской общине далека от православной экклезиологии. Единственный, кто пытался совместить собственно социальный и церковный аспекты, это, конечно, Хомяков.

Александр Кыплежев:

Славянские переводчики Символа веры словом «соборная» передали греческое katholikē - «кафолическая». Именно так, посредством транслитерации, передается это слово на других европейских языках (отсюда и «католическая церковь»). Поэтому догматическое определение Церкви «соборная» напрямую не связано с церковными соборами.

Впервые выражение «кафолическая церковь» встречается у святого Игнатия Богоносца (†107) в его Послании к Смирнянам (VIII, 2): «Где будет епископ, там должен быть и народ, так же как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь». Русский богослов протоиерей подробно проанализировал это выражение и пришел к следующему выводу: термин «кафолическая церковь» выражает полноту и единство Церкви Божией, «кафолическая церковь» - там, где Христос, а Христос пребывает в Евхаристическом собрании, на котором предстоятельствует епископ, ибо, по словам святого Игнатия, «только та Евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставит это». Поэтому, как пишет отец , «каждая местная церковь, возглавляемая епископом, есть кафолическая Церковь».

Таким образом, определение «кафолическая» указывает на качество полноты и единства, присущее каждой местной церкви. При этом протоиерей Н. Афанасьев полемизировал с западным пониманием этого термина, в котором подчеркивалась универсальность Церкви как прежде всего ее пространственная (географическая) вселенскость, и вопреки такому пониманию делал акцент на «внутреннем универсализме», что соответствовало его евхаристической экклезиологии.

С такой точки зрения соответствующий славянский термин, отсылающий нас к словам «сбор», «собрание», не чужд богословскому смыслу, в центре которого - Евхаристическое собрание как «наиболее полное выявление Церкви Божией».

В русском богословии XX века у ведущих авторов, таких как прот. , прот. , прот. , активно используется и разрабатывается понятие «соборность», но именно как синоним «кафоличности». В то же время наш известный патролог архиепископ предлагал избегать «недоразумений, с которыми часто приходится встречаться в современных дискуссиях о Церкви (особенно когда русский термин “соборность” используется - и совершенно неверно - в качестве синонима для “кафоличности”)», указывая на то, что «такие абстрактные понятия чужды православному преданию».

В этом возражении два аспекта. Абстрактные богословские понятия действительно чужды древнему преданию, однако позднейшее богословие ими всегда оперирует. Ведь помимо кафоличности существуют и другие свойства Церкви, подлежащие богословской интерпретации, например святость и апостоличность. Всякое развитое теоретическое мышление, в том числе богословское, использует обобщающие абстрактные понятия, призванные выражать именно некоторые качества, а не просто эмпирическую реальность.

Но главным в возражении владыки Василия, как представляется, было другое: он говорил о нежелательности смешения богословия и разного рода философских и социологических истолкований термина «соборность», характерных для традиции русской религиозной мысли, начиная с А. С. Хомякова.

Когда термином «соборность» обозначается некий образ идеального соотношения частного и всеобщего, индивидуального и коллективного, который затем применяется и к церковной общине, и к обществу как таковому, возникает универсальный философский принцип. Русские мыслители, продолжавшие хомяковскую традицию: В. Соловьев, Трубецкой, Франк выдвигали идеи «соборного сознания», «соборного духа», «всеединства» и даже соборности как «солидарности» (Левицкий). Подобного рода теоретизирование на тему соборности, часто применительно прежде всего к обществоведческим проблемам, продолжается и сегодня. В данном случае мы выходим за пределы экклезиологии и оказываемся в пространстве различных вольных интерпретаций, утрачивающих богословскую строгость.

Поэтому, на мой взгляд, всегда нужно различать богословское истолкование третьего свойства Церкви - соборности как кафоличности - и различные «учения о соборности» философского или публицистического толка. Приведу пример именно богословской интерпретации (в которых, кстати, присутствует основная богословская интуиция Хомякова):

При отсутствии практики созыва архиерейских или поместных соборов в истории Русской Церкви на протяжении целых двух столетий - не утратила же наша Церковь это качество? Более того, именно «синодальный период», вызывающий отчего-то чуть ли не презрение у многих поверхностных историков, дал Церкви - всей, не одной только Русской, - целый сонм святых. Святость же есть единственный критерий при оценке конкретного периода церковной истории. Невозможно представить отсутствие святых в ту или иную историческую эпоху - а значит, нет причин относиться к любой из этих эпох с модным сегодня нигилизмом.

Какова может быть роль общины в осуществлении соборности, притом что епископов сегодня в Русской церкви не избирают? Как возможно преодолеть эту отчужденность приходов от епископов?

Протоиерей Георгий Ореханов:

Хотя у нас епископов не избирают, но та церковная реформа, которая сейчас осуществляется - создание митрополичих округов, деление епархий на более мелкие, - как раз направлена на выработку механизма повышения роли приходов в общецерковной жизни. На самом деле такой механизм очень древний, потому что в ранней Церкви каждая церковная община, в нашем понимании - приход, была, по сути, «епархией». Ведь вначале не было никаких приходских священников, и каждая местная община, как правило, возглавлялась епископом, который был одновременно и священнослужитель, и пастырь, и учитель Церкви. «Участие» в соборности общины было непосредственным: был предстоятель, который на соборе выражал мнение своей общины. То же самое в идеале должно быть и сегодня. Сегодня Церковь стремится к тому, чтобы каждый архиерей представлял на архиерейском соборе свою небольшую по размеру епархию, где он не на словах, а на деле, является представителем своих прихожан, знает их настроения и нужды и может авторитетно свидетельствовать о них на соборе.

Но совершенно преодолеть отчужденность между клиром и мирянами, епископом и прихожанами невозможно только с помощью какого-то механизма, автоматически, нельзя придумать какую-то идеальную административную схему, которая бы эти проблемы решала. При любой административной схеме будут люди, которые, если они не хотят контакта с народом, будут его избегать. И, наоборот, при самых жестких схемах будут святые подвижники, которые будут к этому стремиться. Все зависит от епископа и от народа. Достаточно вспомнить прекрасный пример покойного сербского патриарха Павла. Поэтому здесь важно сочетание двух факторов: с одной стороны - те реформы, которые сейчас идут, и с другой стороны - выбор Церковью архиереев, жалеющих и заботящихся о людях.

Новые формы соборности

Прот. Александр Задорнов: «Одна из форм реализации соборности в Русской Церкви сегодня - Межсоборное присутствие как способ обсуждения церковных определений перед их принятием церковной законодательной властью. Обсуждение начинается с работы по составлению документов, затем следует общецерковное обсуждение, потом полученные отзывы обрабатываются редакционной комиссией и президиумом, после чего происходит детальное обсуждение на пленуме присутствия. Более тщательного механизма соборного осмысления проблем, стоящих перед Церковью, ранее не существовало.

Осуществление принципа соборности - не красивые слова, касающиеся только богословов, но то, что зависит от каждого православного христианина. Не случайно один из вопросов, который будет в ближайшее время рассматриваться Комиссией Межсоборного присутствия по вопросам церковного управления и механизмов осуществления соборности в Церкви, - тема действительного членства в приходе. Чтобы приходские инициативы были не следствием усилий одного настоятеля, но принимались самими прихожанами как относящиеся именно к их церковной жизни. Исповедание соборности своей Церкви - это не просто пение Символа веры на литургии, но реальное участие в жизни Церкви, в первую очередь своего прихода».

Александр Кырлежев:

«Прот. говорил: «Заповедь быть кафоличным дана каждому христианину. Церковь кафолична в каждом из своих членов, потому что кафоличность целого не может строиться или составляться иначе как из кафоличности его членов. Никакое множество, каждый член которого изолирован и непроницаем, не может стать братством… Мы должны “отвергнуться себя”, чтобы получить возможность войти в кафоличность Церкви. Прежде чем вступить в Церковь, мы должны обуздать свою самовлюбленность и подчинить ее духу кафоличности. И в полноте церковного общения свершается кафолическое преображение личности. Однако отвержение и отречение от своего собственного “я” отнюдь не означает, что личность должна исчезнуть, раствориться среди “множества”. Кафоличность - это вовсе не корпоративность или коллективизм. Напротив, самоотречение расширяет нашу личность; в самоотречении мы вводим множество внутрь себя; мы объемлем многих своим собственным “я”. В этом и заключается подобие Божественному Единству Святой Троицы».

Подготовили Ирина Лухманова, Дмитрий Ребров