Самый смелый поступок императора Александра I. Начало правления Александра I Из досье «кп»

Самый смелый поступок императора Александра I.

(1) Александр I пользовался репутацией человека не самого храброго десятка. «Наш царь лихим был капитаном: Под Австерлицем он бежал, в Двенадцатом году дрожал», – издевался Пушкин около 1824. Бар. Розенкампф следующим образом комментировал совет пойти на мир, данный Александру его гофмаршалом Толстым накануне Тильзита : «Конечно, этот ловкий царедворец [Толстой] посоветовал государю то, что по мнению его являлось наиболее приятным Александру. Толстой хорошо видел, что император, подобно тому, как и при Аустерлице, _находился под сильным впечатлением видимой опасности_; великий князь Константин Павлович был _также не из храбрых_»...

Да и сам император в ответ любимой сестре Екатерине, отправившей ему в начале осени 1812 яростное письмо (где значилось, кроме прочего, что теперь Александра обвиняют уже и в потере личной чести), писал: «Я перехожу теперь к пункту, который ближе всего до меня касается: к моей личной чести... Я не могу думать, что в вашем письме ставится вопрос о той личной храбрости, которую имеет каждый солдат и которой я не придаю никакой цены. Впрочем, если уж я должен иметь унижение останавливаться на этом предмете, я вам сказал бы…» А чуть далее опять: «Но, еще раз, я не думаю, что в вашем письме идет речь об этой [личной] храбрости, и я предполагаю, что Вы хотели говорить о храбрости моральной – о единственной, которой в выдающихся положениях можно придавать какую-либо цену».
Это «я не придаю никакой цены» исполнено такой горечи, такого явного оттенка «зелен виноград», что сразу становится ясно, до какой степени император знал в глубине души себе цену на этот счет и до какой степени это ему досаждало.
Тем не менее за ним известен по крайней мере один поступок храбрости почти самоубийственной, причем такой, о котором никто и не вспоминает. Чтобы оценить этот поступок, нужно, опять-таки, припомнить, как Александр относился в 1812 году к своим главнокомандующим.

(2) Еще в 1810 году Барклай подал императору разработку о том, что в грядущей войне с Наполеоном надо будет, не стесняясь внешним бесславием такого поведения, отходить от границы вглубь страны, не принимая боя и опустошая страну за собой, пока коммуникационные линии неприятеля не растянутся, а силы его не истощатся в опустошенной стране настолько, что продолжение войны окажется для него невозможным, и останется ему только отступать. А тем временем на флангах, в тылу и в основной армии можно будет спокойно сосредоточить резервы, а тут-то подойдет зима, и…. План этот был Барклаем придуман по впечатлению от испано-британского сопротивления французам в Испании с поправками на русские пространства, климат и мобилизацилонные возможности. Императору этот план чрезвычайно понравился, потому что тут все было наверняка. Барклая благодаря этому ожидало возвышение, а сам Александр с тех пор неоднократно отпускал на людях фразы на тему о том, что он в случае войны отступит хоть до Камчатки, а мира не подпишет. Многие это подхватили. 11 июня 1812 года, незадолго до войны, генерал-губернатор Москвы Ростопчин писал императору, говоря, что нечего бояться отступать перед Наполеоном хоть до Сибири, если тот нападет:

«Ваша империя имеет двух могущественных защитников в ее обширности и климате… даже если бы несчастные обстоятельства вынудили Вас решиться на отступление перед победоносным врагом, и в этом случае император России всегда будет грозен в Москве, страшен в Казани и непобедим в Тобольске».

Сам Александр, как упоминалось, повторял такие вещи направо и налево. И тут определился некий скверный парадокс: повторять-то Александр это повторял, но исключительно напоказ – сам он нисколько не верил, что при исполнении плана Барклая отходить придется действительно далеко. Сам план Барклая с отступлением, опустошением, истощением сил врага ему действительно очень понравился, но он при этом считал, что сдать неприятелю до момента этого истощения придется разве что Литву и другие бывшие польские провинции, примерно до линии Двина – Днепр. Сам Барклай не исключал даже и сдачи Москвы; император вслух говорил, что отступит и до Сибири, но на самом деле не был готов к отступлению далее Днепра, считая, что с вражеским наступательным потенциалом все должно быть кончено еще до этого. Таким образом, между императором и главнокомандующим Барклаем разрослось крупное недоразумение: на словах царь был готов к применению его плана в куда больших масштабах, чем считал необходимым сам Барклай, на деле – в неизмеримо меньших. Именно поэтому Александр вскоре приблизил Фуля и дополнил общую стратегию Барклая Фулевской идеей устроения Дрисского лагеря на верхней Двине. Как отмечали русские военные историки, этот план Фуля вовсе не был противоречием плану Барклая, а был его оптимистическо-минималистским вариантом: в основе лежала та идея, что искомое истощение сил противника и растяжение его коммуникаций произойдет уже к моменту достижения Наполеоном района Дриссы, так что взять укрепленный Дрисский лагерь (а уж тем более блокировать и обойти его) Наполеон уже не сможет. Сам Барклай и не грезил о таком, но не пытался противодействовать Фулевскому плану и сверх-оптимизму Александра, так как не видел в этом смысла: хочет император верить, что отступать не придется дальше Дриссы, строит по этой причине Дрисский лагерь – ради Бога; все равно, когда отступающие достигнут Дриссы, станет ясно, что продержаться в ней при имеющемся соотношении сил не удастся, так как неприятель далеко еще не ослабел в нужной степени – и придется отходить дальше; так какой же вред в строительстве Дрисского лагеря? Император, однако, толковал это непротивление Барклая как некое молчаливое обязательство не пускать Наполеона дальше Верхней Двины.

(3) Вся эта цепь недомолвок и недоразумений в полной мере вышла на свет во время войны. Наполеон перешел границу 12 июня (по русскому стилю), русские войска оставили Дрисский лагерь и отступили на Полоцк 2 июля; 6 июля император под нажимом Барклая и собственных приближенных оставил армию и удалился в тыл (через Смоленск в Москву, а оттуда в Петербург). Отступление продолжалось. В результате царь сильно разочаровался в Барклае, который, как считал Александр, подвел его, поставив его перед необходимостью не на словах, а на деле терпеть отступление без боя и сдавать коренные русские провинции – чего Александру вовсе не хотелось. Однако лучших военачальников у императора в запасе не было, и к тому же сместить Барклая означало бы для Александра расписаться в собственных просчетах, признать перед войсками неверным свой давний выбор главнокомандующего и плана войны и, что еще хуже, признать, что отступление вырвалось из заранее предусмотренных им, царем, рамок – а это уже могло деморализовать войска. Поэтому Александр перед лицом своих подданных подчеркнуто держался за Барклая до самого 5 августа. Однако одновременно он сделал небывалый шаг. В июле шли интенсивные переговоры в Швеции – фактический правитель Швеции, наполеоновский маршал Бернадот еще весной 1812 заключил союз с Россией против Наполеона; теперь, в июле, усилиями русских дипломатов в Швеции там (в Эребру) были заключены русско-английская и англо-шведская конвенции: Англия давала Бернадоту 700.000 фунтов стерлингов на ведение войны против Франции и ее союзников, а залог за это предоставить согласилась Россия (она обязалась послать часть своего флота в один из английских портов в обеспечение этой английской субсидии Бернадоту).
В течение того же июля Александр сделал Бернадоту несколько предложений, в том числе два принципиальных: предложение о личной встрече и, ни много ни мало, предложение о назначении Бернадота главнокомандующим русскими войсками! При этом Бернадот должен был высадить все шведские силы в портах Прибалтики, объединить их там с наличными русскими войсками и подкреплениями к ним и, во главе всей этой армии (все силы которой в этом случае насчитывали бы до 150 тыс. чел.) ударить в тыл Наполеону. Одновременно к Бернадоту и переходило бы главнокомандование над всеми русскими войсками (в самом деле, при изложенном ходе событий Бернадот оказывался бы командующим самой большой из всех русских военных группировок, наносящей к тому же главный удар по неприятелю; только естественно было бы подчинить такому командующему и все остальные русские армии, автоматически становящиеся второстепенными).

С точки зрения военной идея эта, вероятно, была многообещающей, по крайней мере на бумаге. Но вот по самолюбию русской военной верхушки да и всего общества ударить она должна была бы невероятным образом. Про Барклая по всей стране с яростью говорили, что он немец; 6 августа управляющий военным министерством Горчаков заявил в лицо царю, что вся Россия считает, что в такую войну подобает иметь главнокомандующим русского – и вот на фоне таких настроений император назначил бы главнокомандующим в войне с французами не то что просто «не русского», а как раз француза, да еще наполеоновского же маршала, с тем явным подтекстом, что силы Наполеона может побить только полководец школы самого Наполеона*. Много горечи, отчаяния и разочарования в Барклае должен был испытать Александр, чтобы решиться на такой шаг, и смелости – пусть даже смелости отчаяния – он требовал немалой.
Бернадот, однако, отказался от этой идеи и согласился только на свидание с Александром. (Надо сказать, что в ходе июльских переговоров с Александром Бернадот еще раньше вызвался оперировать против Наполеона в Прибалтике с тем условием, что ему для этого будет передана во временное управление Финляндия, недавно завоеванная Россией у Швеции; на это Александр не пошел, справедливо полагая, что Бернадот хочет просто заполучить для Швеции обратно Финляндию).

*Профессор С. А. Корф о таком отношении императора к делу впосоедствии писал: «Александр не особенно доверял военному таланту своих генералов и искал совета и со стороны Бернадота, военная слава которого была общеизвестна; действительно, Бернадот не раз давал советы Александру; в продолжение всей войны против Наполеона царем и наследным принцем обсуждались самые разнообразные стратегические планы; не одно действие предпринимал Александр под непосредственным влиянием Бернадота».

(4) На личное свидание с Бернадотом Александр убыл 9 августа, только-только назначив главнокомандующим Кутузова вместо Барклая. Вскоре он приехал в Або, а через несколько дней, 15 августа, к нему в Або пожаловал Бернадот (который тоже совершенно сознательно заставил царя его дожидаться). 15-18 августа они вели переговоры при личных встречах, и во время этих переговоров Александр снова поднял вопрос о возглавлении Бернадотом русских войск! На этот раз речь уже не шла о главнокомандовании войсками в России: Александр предложил дать Бернадоту 80 тысяч русских войск, чтобы тот, присоединив к ним шведские контингент, высадился непосредственно во Франции и двинулся на Париж, чтобы сокрушить империю Наполеона и самому овладеть правлением во Франции, каковое правление Александр обещал незамедлительно за ним признать; вдобавок к этому Александр предлагал Бернадоту развестись со своей женой, Дезире, по которой он был свойственником Наполеону (Дезире до того успела побывать в помолвке с Наполеоном и, кроме того, приходилась ему золовкой) и жениться вместо того на любимой сестре самого Александра, Екатерине Павловне! О Дезире ходили упорные слухи, что во время своей помолвки с Наполеоном она была в связи с ним; с Екатериной же Павловной не то в полуинцестуальной, не то в просто инцестуальной связи был сам Александр, так что в предложении этом была определенная симметрия.
Если бы Бернадот принял это предложение и преуспел, то он опять-таки автоматически выдвинулся бы на роль главнокомандующего русскими (и вообще антинаполеоновскими) войсками в Европе, то есть, в частности, всеми основными силами русских войск, когда они в Европу после этого вошли бы, и, разом, стал бы главным доверенным лицом царя.

Вот это, пожалуй, и был самый смелый поступок Александра за всю его жизнь. В дни, когда делалось это предложение, главные русские силы, как раз в этот момент возглавленные Кутузовым, насчитывали немногим более 100 тыс. регулярных войск и около 10 тыс. казаков и находились в беспререрывном отступлении на Москву; на флангах – на Волыни и на Двине – было еще несколько десятков тысяч человек, держащихся в маневренной обороне. Как на этом фоне отрегировали бы в России на идею дать чужестранному принцу-регенту, французу из наполеоновских маршалов 80 тыс. русских солдат на заморскую экспедицию, чтобы посадить его на французский престол? – Бог ведает, а только представляется, что Александр тут играл бы с таким огнем, с каким никогда в жизни ему больше встречаться не приходилось. Видно, отступление к Смоленску и от Смоленска к Москве (рапорт Барклая о сдаче Смоленска император получил как раз в Або, 16 августа) и история с назначением Кутузова Главнокомандующим довели императора до последней крайности.

Однако нести последствия этой своей инициативы Александру не пришлось. Бернадот его предложение отклонил и в части вторжения во Францию во главе русских войск (он так и сказал, что не во главе русских войск и не в качестве подручного военачальника царя можно ему осуществить вторжение во Францию и низвержение наполеоновской власти), и в части династического брака с Екатериной Павловной (чему император в душе мог только обрадоваться). Александр предложил тогда уже не 80, а всего 35 000 русских войск с тем, чтобы Бернадот с ними завоевал Норвегию, а потом двинулся бы в Данию и далее, опять-таки, в Европу. То есть на самом деле тот же план, но лишь в редуцированном на начальном этапе виде! Бернадот снова отказался, заявив, что эти 35 000 человек при наличных обстоятельствах гораздо нужнее Александру внутри России, чем вне ее. Тем это дело и кончилось.

Воспитание и взгляды молодого Александра I и юного Павла были во многом схожи. Как и отец, Александр был воспитан в духе идей Просвещения об «истинной», «законной» монархии. Его наставником с 1783 г. был швейцарец Ф.-Ц. де Лагарп, профессиональный юрист, последователь энциклопедистов. Для Александра Лагарп был не просто учителем, но и нравственным авторитетом. Документы свидетельствуют, что взгляды Александра в юности носили довольно радикальный характер: он симпатизировал Французской революции и республиканской форме правления, осуждал наследственную монархию, крепостное право, процветавшие при петербургском дворе фаворитизм и взяточничество. Есть основания полагать, что придворная жизнь с ее интригами, вся закулисная сторона «большой политики», которые Александр мог близко наблюдать еще при жизни Екатерины, вызывали у него негодование, чувство отвращения к политике как таковой, желание не принимать в ней участия. Так же относился он и к слухам о замысле Екатерины передать ему престол в обход Павла.

Таким образом, в отличие от Павла I Александр, вступая на российский престол, не был, видимо, особенно властолюбив и еще не успел отказаться от идеалов молодости (ему было то время 23 года). Сквозь призму этих идеалов смотрел он на действия отца, совершенно не сочувствуя ни его целям, ни методам. Александр мечтал сначала осуществить революцию, которая “была бы произведена законной властью», а затем удалиться от дел.

Еще в середине 90-х годов вокруг Александра сложился небольшой кружок единомышленников. Это были, во-первых, В.П.Кочубей - племянник екатерининского канцлера гр. Безбородко, во-вторых, кн. Адам А.Чарторыйский - богатый польский вельможа на русской службе, затем А.С. Строганов - сын одного из самых знатных и богатых людей того времени и, наконец, Николай Н. Новосильцев - двоюродный брат Строганова. В этом кружке “молодых друзей” обсуждались пороки павловского царствования и строились планы на будущее.

Следует, однако, заметить, что жизненный опыт Александра и членов его кружка был очень различен. Так, Строганов и Кочубей были свидетелями событий в революционной Франции. Первый находился там в самом начале революции со своим гувернером Жильбером Роммом, посещал заседания Национального собрания, стал якобинцем и был силой возвращен домой в 1790 г. Второй попал во Францию уже в 1791-1792гг. после нескольких лет жизни за границей и, в частности, в Англии, где он изучал английскую государственную систему. По возвращении в Россию Кочубей получил назначение послом в Константинополь, где провел еще пять лет. С образовательными целями побывал в Англии и князь Адам Чарторыйский, у которого имелся также опыт совсем иного рода: он сражался против России во время второго раздела Польши. Самым старшим из участников этого кружка был Н.Н. Новосильцев - ко времени воцарения Александра в 1801 г. ему уже исполнилось 40 лет. Что же касается Александра, его жизненный опыт ограничивался лишь знанием петербургского двора и негативным восприятием царствования сперва бабки, а затем и отца. В беседах с членами кружка Александр восхищался революционной Францией и выражал наивную веру в возможность создания «истинной монархии» путем преобразований сверху. «Молодые друзья» были настроены более скептически и реалистично, но не разочаровывали великого князя, надеясь извлечь из своего положения опрелеленные выгоды.

Историки много спорили о том, насколько Александр был посвящен в планы заговорщиков против Павла 1 и, следовательно, насколько он повинен в его гибели. Сохранившиеся косвенные свидетельства указывают на то, что скорее всего Александр надеялся, что Павла удастся убедить отречься от престола в его пользу и, таким образом, переворот будет законным и бескровным. Свершенное убийство Павла поставило молодого императора совсем в иную ситуацию. С его чувствительностью, романтической верой в справедливость и законность он не мог не воспринять происшедшее как трагедию, омрачившую самое начало его царствования. При этом, если бы Александр получил власть законным путем, руки у него были бы в достаточной степени развязаны. Теперь же он оказался в зависимости от тех, кто преступлением добыл ему трон и кто постоянно оказывал на него давление, напоминая о возможности нового переворота. К тому же за спиной заговорщиков стояла партия старых екатерининских вельмож («екатерининские старики», как их называли) - влиятельная многочисленная, с сильными семейными связями. Главным для этих людей было сохранение прежних порядков. Не случайно в манифесте Александра о восшествии на престол он обещал «управлять Богом нам врученный народ по закону и по сердцу в бозе почивающей августейшей бабки нашей Государыни императрицы Екатерины Великия».

Мероприятия начала царствования

И действительно, первые указы императора подтверждали это обещание. Уже 13-15 марта 1801 г. были изданы повеления о выдаче указов об отставке всем уволенным с военной и гражданской службы без суда, амнистированы члены Смоленского кружка, которым возвращены чины и дворянство; 15 марта была объявлена амнистия политическим заключенным и беглецам, укрывшимся за границей, снят запрет на ввоз различных промышленных товаров; 31 марта - отменен запрет на деятельность частных типографий и ввоз из-за границы книг. Наконец, 2 апреля император огласил в Сенате 5 манифестов, восстанавливавших в полном объеме действие Жалованных грамот дворянству и городам. Одновременно было объявлено о ликвидации Тайной экспедиции Сената и передаче следствия по политическим делам в учреждения, ведавшие уголовным судопроизводством. Один из манифестов 2 апреля был адресован крестьянам; в нем обещалось не увеличивать налоги и разрешался вывоэ сельскохозяйственных продуктов за границу.

Казалось бы, «старики» должны быть довольны, но реальный смысл манифестов оказался шире простого восстановления екатерининских порядков. Например, изъятие политических дел из непосредственного ведения государя воспринималось в принципе как ограничение его власти. В этом обнаруживалась вторая (не менее существенная, чем первая) цель заговорщиков: создать такую государственную систему, которая законодательно ограничила бы права любого деспота-государя в пользу верхушки аристократии. Контроль за деятельностью монарха, создание механизма, предохраняющего от деспотических тенденций, вполне отвечали и убеждениям Александра, и потому 5 апреля 1801 г. появился указ о создании Непременного совета - законосовещательного органа при Государе (в 1810 г. заменен Государственным советом).

В самом факте создания подобного Совета ничего принципиально нового не было: острая необходимость в таком органе ощущалась всеми правителями после Петра I. Однако юридический статус и права не закреплялись обычно в законах, иначе обстояло дело с Непременным советом. Хотя верховная власть в стране продолжала полностью оставаться в руках государя и за ним сохранялось право издавать законы без согласования с Советом, члены Совета получали возможность следить за деятельностью монарха и подавать представления, т. е. по существу опротестовывать те действия или указы императора, с которыми они были не согласны. Реальная же роль Совета в управлении страной должна была определиться в зависимости от того, как на практике сложатся взаимоотношения членов Совета и монарха.

Однако помимо взаимоотношений важно было и отношение Государя к Совету - насколько серьезно он его воспринимал и насколько собирался с ним считаться. Александр собирался выполнить свои обязательства в точности, и, как показало дальнейшее развитие событий, это была его ошибка. Что же касается взаимоотношений с Советом, то они, в свою очередь, зависели от состава этого органа власти.

Первоначально Совет состоял из 12 человек, преимущественно руководителей важнейших государственных учреждений. Помимо них в Совет вошли доверенные лица императора и главнейшие участники заговора против Павла. В основном все это были представители высшей аристократии и бюрократии - те, от кого Александр 1 зависел в наибольшей степени. Однако такой состав Совета давал надежду избавиться от этой зависим, потому что екатерининские вельможи оказались там рядом с павловскими, а они не могли не соревноваться между собой за влияние на императора. Довольно быстро государь научился использовать эту ситуацию в своих интересах.

При подобной расстановке сил молодой император мог надеяться найти среди членов Совета и сторонников более широких реформ, однако разрабатывать план этих реформ он собирался со своими «молодыми друзьями». Основную цель перемен Александр видел в создании конституции, гарантирующей его подданным права гражданина, аналогичные сформулированным в знаменитой французской «Декларации прав человека и гражданина». Он, однако, соглашался с мнением, что первоначально следует таким образом реформировать систему управления, чтобы гарантировать права собственности.

Между тем, не дожидаясь, когда план реформ будет создан, в мае 1801 г. Александр внес на рассмотрение Непременного совета проект указа о запрещении продажи крепостных без земли. По мысли императора, этот указ должен был стать первым шагом к ликвидации крепостного права. За ним намечался следующий - разрешение покупки населеных земель недворянам с условием, что живущие на этих землях крестьяне будут становиться вольными. Когда в результате появилось бы некоторое количество вольных крестьян, подобный порядок продажи земли планировалось распространить и на дворян. Таким образом, замысел Александра был сходен с планом, существовавшим в свое время у Екатерины, о чем он скорее всего не знал. При этом император был достаточно осторожен и не раскрывал всех деталей даже самым близким ему людям, но уже на первом этапе ему пришлось столкнуться с бешеным сопротивлением крепостников.

Не отклонив в принципе предложение императора, члены Совета, однако, довольно твердо дали ему понять, что принятие подобного указа может вызвать как брожение среди крестьянства, так и серьезное недовольство дворян. Совет полагал, что введение подобной меры должно быть включено в систему законов о правах владельцев имений, которую следует разрабатывать.

Иначе говоря, предлагалось отсрочить принятие указа на неопределенный срок. Показательно, что с этим мнением Совета согласились и «молодые друзья» Александра - Строганов и Кочубей. Однако царь не сдался и самолично явился на заседание Совета, чтобы защитить свой проект. Состоялась дискуссия, в которой императора поддержал лишь один из членов Совета. Александр, надеявшийся на просвещенность дворянства, подобной реакции, видимо, не ожидал и вынужден был отступить. Единственным результатом этой его попытки ограничить крепостничество стал запрет печатать объявления о продаже крепостных в газетах, который уже вскоре помещики научились легко обходить.

Важнейшим следствием неудачи Александра в попытке решения крестьянского вопроса было окончательное перенесение подготовки реформ в кружок «молодых друзей», причем он согласился с их мнением, что работа должна вестись в тайне. Так был создан Негласный комитет, в который вошли Строганов, Кочубей, Чарторыйский, Новосильцев, а позднее и старый “екатерининский вельможа” граф А.В. Воронцов.

Уже на первом заседании Негласного комитета выяснилось некоторое расхождение в представлениях о его задачах между императором и его друзьями, которые полагали, что начать надо прежде всего с изучения положения государства, затем осуществить реформу администрации и уж только тогда перейти к созданию конституции. Александр, соглашаясь в принципе с этим планом, желал поскорее заняться непосредственно третьим этапом. Что же касается официального Непременного совета, то реальным итогом первых месяцев его работы стал проект “Всемилостивейшей грамоты, Российскому народу жалуемой», который предполагалось обнародовать в день коронации 15 сентября 1801 г. Грамота должна была вновь подтвердить все привилегии, означенные в Жалованных грамотах 1785 г., а также общие для всех жителей страны права и гарантии частной собственности, личной безопасности, свободы слова, печати и совести. Специальная статья грамоты гарантировала нерушимость этих прав. Одновременно с этим документом был подготовлен новый проект по крестьянскому вопросу. Автором его стал последний фаворит Екатерины и один из руководителей переворота 1801г. П.А.Зубов. Согласно его проекту вновь (как и при Павле 1) запрещалась продажа крестьян без эемли и устанавливался порядок, по которому государство обязывалось выкупать крестьян у помещиков в случае необходимости, а также оговаривались условия, по которым крестьяне могли выкупиться сами.

Третьим проектом, подготовленным к коронации, был проект реорганизации Сената. Документ готовился довольно долго, поэтому существовало несколько его вариантов. Суть всех их сводилась, однако, к тому, что Сенат должен был превратиться в орган верховного руководства страной, соединявший исполнтельные, судебные, контрольные и законосовещательные функции.

По существу, все три подготовленных к коронации акта в совокупности представляли собой единую программу превращения России в «истинную монархию», о которой мечтал Александр I, однако обсуждение их показало, что единомышленников у царя практически не было. Помимо этого обсуждение проектов затруднялось постоянным соперничеством придворных группировок. Так, члены Негласного комитета решительно отвергли проект Зубова по крестьянскому вопросу как слишком радикальный и несвоевременный. Проект реорганизации Сената вызвал в окружении царя целую бурю. «Молодые друзья» императора, объединившись с прибывшим в Россию Лагарпом, доказывали Александру невозможность и вредность какого-либо ограничения самодержавия.

Таким образом, люди из ближайшего окружения царя, те, на кого он возлагал свои надежды, оказались большими монархистами, чем он сам. В результате единственным документом, опубликованным в день коронации, стал манифест, все содержание которого свелось к отмене рекрутского набора на текущий год и уплаты 25 копеек подушного сбора.

Почему же так случилось, что царь-реформатор фактически оказался в одиночестве, т. е. в ситуации, когда никакие серьезные реформы были уже невозможны? Первая причина - та же, что и несколькими десятилетиями ранее, когда свой план реформ осуществляла Екатерина II: дворянство - главная опора и гарант стабильности трона, а следовательно, и вообще политического режима - не желало поступиться и толикой своих привилегий, в защите которых готово было идти до конца. Когда после восстания Пугачева дворянство сплотилось вокруг императорского престола и Екатерина поняла, что переворота ей можно не опасаться, она сумела осуществить ряд преобразований, решительных настолько, насколько это было возможно без опасения нарушить политическую стабильность. В начале XIX в. в крестьянском движении наметился определенный спад, что усилило позиции оппонентов Александра и давало им возможность пугать молодого царя крупными потрясениями. Вторая важнейшая причина была связана с разочарованием значительной части образованных людей не только в России, но и во всей Европе в действенности Просвещения. Кровавые ужасы Французской революции стали для многих своего рода отрезвляющим холодным душем. Возникла боязнь, что какие-либо перемены, реформы, и в особенности ведущие к ослаблению царской власти, могут в конечном счете обернуться революцией.

Есть и еще один вопрос, который нельзя не задать: почему Александр I не решился в день своей коронации опубликовать хотя бы один из трех подготовленных документов - тот, о котором, как кажется, особых споров не было,- Грамоту Российскому народу? Вероятно, император сознавал, что Грамота, не будучи подкрепленной другими законодательными осталась бы простой декларацией. Именно поэтому она и не вызывала возражений. Следовало или публиковать все три документа вместе, или не публиковать ничего. Александр избрал второй путь, и это, конечно, было его поражением. Однако несомненным положительным итогом первых месяцев царствования стал приобретенный молодым императором политический опыт. Он смирился с необходимостью царствовать, но и планы реформ не оставил.

По возвращении из Москвы с коронационных торжеств на заседаниях Негласного комитета царь вновь вернулся к крестьянскому вопросу, настаивая на издании указа, запрещающего продавать крестьян без земли. Царь решился раскрыть и второй пункт плана - разрешить продажу населенных земель недворянам. И вновь эти предложения вызвали резкие возражения «молодых друзей». На словах они полностью соглашались с осуждением практики продажи крестьян без земли, но по-прежнему пугали царя дворянским мятежом. Это был сильный аргумент, который не мог не подействовать. В результате и этот раунд реформаторских попыток Александра закончился минимальным результатом: 12 декабря 1801г. появился указ о праве недворян покупать землю без крестьян. Таким образом, монополия дворянства на владение землей была нарушена, но столь нечувствительно, что взрыва недовольства можно было не опасаться.

Следующие шаги Александра I были связаны с реоргнизацией государственного управления и соответствовали сложившейся в этой сфере практике предшествующих царствований. В сентябре 1802 г. серией указов была создана система из восьми министерств: Военного, Военно-морского, Иностранных дел, Внутренних дел, Коммерции, Финансов, Народного просвещения и Юстиции, а также Государственного казначейства на правах министерства. Министры и главноуправляющие на правах министров образовывали Комитет министров, в котором каждый из них обязывался выносить на обсуждение свои всеподданнейшие доклады императору. Первоначально статус Комитета министров был неопределенным, и лишь в 1812 г. появился соответствующий документ.

Одновременно с созданием министерств была осуществлена и сенатская реформа. Указом о правах Сената он определялся как «верховное место империи», чья власть ограничивалась лишь властью императора. Министры должны были подавать в Сенат ежегодные отчеты, которые тот мог опротестовать перед государем. Именно этот пункт, с восторгом встреченный верхушкой аристократии, уже через несколько месяцев стал причиной конфликта царя с Сенатом, когда была сделана попытка опротестовать доклад военного министра, уже утвержденный императором, причем речь шла об установлении сроков обязательной службы дворян, не выслуживших офицерского чина. Сенат усмотрел в этом нарушение дворянских привилегий. В результате конфликта последовал указ от 21 марта 1803 г.. запрещавший Сенату делать представления на вновь изданные законы. Таким образом Сенат был фактически низведен до прежнего положения. В 1805 г. он был преобразован, на сей раз в чисто судебное учреждение и некоторыми административными функциями. Главным органом управления стал, по сути, Комитет министров.

Инцидент с Сенатом в значительной мере предопределил дальнейшее развитие событий и планы императора. Превратив Сенат в представительный орган с широкими правами, Александр сделал то, от чего отказался годом раньше. Теперь он убедился, что исключительно дворянское представительство без правовых гарантий другим сословиям становится для него только преградой, добиться чего-либо можно, только сконцентрировав всю власть в своих руках. По сути, Александр пошел по тому пути, на который с самого начала его толкали “молодые друзья» и старый наставник Лагарп. По-видимому, к этому времени и сам император ощутил вкус власти, ему надоели постоянные поучения и нотации, непрекращающиеся споры его окружения, за которыми легко угадывалась борьба за власть и влияние. Так, в 1803 г. в споре с Г.Р. Державиным, бывшим в это время генерал-прокурором Сената, Александр произнес знаменательные слова, которые едва ли можно было услышать от него раньше: «Ты меня всегда хочешь учить, я самодержавный государь и так хочу”.

Начало 1803 г. ознаменовалось и некоторыми сдвигами в решении крестьянского вопроса. На сей раз инициатива исходила из лагеря сановной аристократии от графа Румянцева, пожелавшего отпустить своих крестьян наволю и просившего установить для этого законный порядок. Обращение графа было использовано как предлог для издания 20 февраля 1803 г. Указа о вольных хлебопашцах.

Указ о вольных хлебопашцах имел важное идеологическое значение: в нем впервые утверждалась возможность освобождения крестьян с землей за выкуп.Это положение легло потом в основу реформы 1861 г. По всей видимости, Александр возлагап на указ большие надежды: ежегодно в его канцелярию подавались ведомости о числе крестьян, переведенных в эту категорию. Практическое применение указа должно было показать насколько в действительности дворянство готово расстаться со своими привилегиями. Результаты обескураживали: по новейшим данным, за все время действия указа было освобождено 111829 душ мужского пола, т. е. примерно 2% всех крепостных.

Спустя год правительство сделало еще один шаг: 20 февраля 1804 г. появилось «Положение о лифляндских крестьянах”. Ситуация с крестьянским вопросом в Прибалтике была несколько иной, чем в России, поскольку продажа крестьян без земли там была запрещена. Новое положение закрепляло статус «дворохозяев» как пожизненных и наследственных арендаторов земли и предоставляло им право выкупить свой участок в собственность. Согласно положению “дворохозяева” освобождались от рекрутской повинности, а телесному наказанию могли быть подвергнуты лишь по приговору суда. Четко определялись размеры их повинностей и платежей. Вскоре основные положения нового закона были распространены и на Эстляндию. Таким образом, в прибалтийской деревне создавался слой зажиточного крестьянства.

В октябре 1804 г. здесь было введено указом еще одно новшество: выходцам из купечества, дослужившимся до чина 8 класса, разрешалось покупать населенные земли и владеть ими на основе договора с крестьянами. Иначе говоря, купленные таким образом крестьяне переставали быть крепостными и становились вольными. Это был как бы усеченный вариант первоначальной программы ликвидации крепостного права. Однако такими полумерами конечная цель не могла быть достигнута. Говоря о попытках решения крестьянского вопроса в первые годы царствования Александра I, следует упомянуть и о том, что в это время прекратилась практика пожалования государственных крестьян помещикам. Правда, около 350 000 казенных крестьян были переданы во временную аренду.

Наряду с попытками решить важнейшие вопросы жизни России правительство Александра I осуществило крупные реформы в сфере народного образования. 24 января 1803 г. Александр утвердил новое положение об устройстве учебных заведений. Территория России была разделена на шесть учебных округов, в которых создавались четыре разряда учебных заведений: приходские, уездные, губернские училища, а также гимназии и университеты. Предполагалось, что все эти учебные заведения будут пользоваться единообразными учебными программами, а университет в каждом учебном округе - представлять собой высшую ступень образования. Если до этого в России существовал лишь один университет - Московский, то в 1802 г. был восстановлен Дерптский университет, а в 1803 г. - открыт университет в Вильно. В 1804 г. основаны Харьковский и Казанский университеты. Тогда же был открыт Педагогический институт в Петербурге, потом переименованный в Главный педагогический институт, а с 1819 г. преобразованный в университет. Помимо этого открывались привилегированные учебные заведения: в 1805г.- Демидовский лицей в Ярославле, а в 1811 г. - знаменитый Царскосельский лицей. Были созданы и специализированные высшие учебные заведения - Московское коммерческое училище (1804 г.), Институт путей сообщения (1810 г.). Таким образом, при Александре I была продолжена и скорректирована начатая Екатериной II работа по созданию системы народного образования. По-прежнему, однако, образование оставалось недоступным для значительной части населения, прежде всего крестьян.

Первый этап реформ Александра I окончился в 1803г., когда стало ясно, что нужно искать новые пути и формы их осуществления. Императору понадобились и новые люди, не так тесно связанные с верхушкой аристократии и безраздельно преданные лишь ему лично. Выбор царя остановился на А.А. Аракчееве, сыне небогатого и незнатного помещика, в прошлом любимце Павла I. Постепенно роль Аракчеева становилась все более значительной, он превратился в доверенное лицо императора, а в 1807 г. последовал императорский указ, по которому повеления, объявляемые Аракчеевым, приравнивались к именным императорским указам. Но если основным направлением деятельности Аракчиева было военно-полицейское, то для разработки планов новых реформ нужен был иной человек. Им стал М.М. Сперанский.

Деятельность М.М. Сперанского

Сын сельского священника Сперанский не только, как и Аракчеев, не принадлежал к аристократии, но даже не был дворянином. Он родился в 1771 г. в деревне Черкутино Владимирской губернии, учился сперва во Владимирской, затем в Суздальской и, наконец, в Петербургской семинарии. По окончании ее был оставлен там в качестве преподавателя и лишь в 1797 г. начал свою служебную карьеру в чине титулярного советника в канцелярии генерал-прокурора Сената князя А. Б. Куракина. Карьера эта была в полном смысле слова стремительной: уже через четыре с половиной года Сперанский имел чин действительного статского советника равный генеральскому званию в армии и дававший право на потомственное дворянство.

В первые годы царствования Александра I Сперанский еще оставался в тени, хотя уже готовил некоторые документы и проекты для членов Негласного комитета, в частности по министерской реформе. После осуществления реформы он был переведен на службу в Министерство внутренних дел. В 1803г. по поручению императора Сперанский составил «Записку об устройстве судебных и правительственных учреждений в России», в которой проявил себя сторонником конституционной монархии, создаваемой путем постепенного реформирования общества на основе тщательно разработанного плана. Однако практического значения Записка не имела. Лишь в 1807г. после неудачных войн с Францией и подписания Тильзитского мира, в условиях внутриполитического кризиса Александр вновь обратился к планам реформ.

Но почему именно на Аракчеева и Сперанского пал выбор императора и чем они были для него? Прежде всего - послушными исполнителями воли монарха, который пожелал превратить двух не знатных, но лично преданных ему людей во всесильных министров, с чьей помощью он надеялся осущесвить свои планы. Оба они были, по существу, усердными и старательными чиновниками, не зависимыми в силу своего происхождения от той или иной группировки сановной аристократии. Аракчеев должен был предохранить трон от дворянского заговора, Сперанский - разработать и претворить в жизнь план реформ на основе идей и принципов, подсказанных императором.

Новую роль Сперанский получил не сразу. Сперва император поручал ему некоторые ^частные дела”. Уже в 1807 г. Сперанского несколько раз приглашают на обед ко двору, осенью этого года он сопровождает Александра в Витебск на военный смотр, а год спустя - в Эрфурт, на встречу с Наполеоном. Это был уже знак высокого доверия.

План реформ, составленный в 1809 г. Сперанским в виде обширного документа под названием “Введение к Уложению государственных законов” был как бы изложением мыслей, идей и намерений самого государя. Сперанский настаивал на тождестве исторических судеб России и Европы, тех процессов, которые в них происходили. Первые попытки изменить политический строй произошли при вступлении на престол Анны Иоанновны и в царствование Екатерины II, когда она созвала Уложенную комиссию. Теперь же настало время для серьезных перемен. Об этом свидетельствует состояние общества, в котором исчезло уважение к чинам и титулам, подорван авторитет власти. Необходимо осуществить подлинное разделение властей, создав независимые друг от друга законодательную, судебную и исполнительную власти. Законодательная власть осуществляется через систему выборных органов - дум, начиная с волостных и до Государственной думы, без согласия которой самодержец не должен иметь право издавать законы, за исключением тех случаев, когда речь идет о спасении отечества. Государственная дума осуществляет контроль за исполнительной властью - правительством, министры которого ответственны перед ней за свои действия. Отсутствие такой ответственности - главный недостаток министерской реформы 1802 г. За императором остается право распустить думу и назначить новые выборы. Члены губернских дум избирают высший судебный орган страны - Сенат. Вершиной государственной системы является Государственный совет. Члены Государственного совета назначаются Государем, который сам в нем председательствует. В Совет входят министры и другие высшие должностные лица. Если в Государственном совете возникает разногласие, царь по своему выборуутверждает мнение большинства или меньшинства. Ни один закон не мог вступить в действие без обсуждения в Государственной думе и Государственном совете.

Не обошел Сперанский и проблему гражданских прав. Он полагал, что ими должно быть наделено все население страны, включая крепостных. К числу таких прав он отнес невозможность наказания кого-либо без решения суда. Политическими правами, т. е. правом участия в выборах предполагалось наделить граждан России, владеющих землей и капиталами, включая государственных крестьян. Право быть избранным в представительные органы ограничивалось имущественным цензом. Уже из этого ясно, что проект Сперанского не предполагал ликвидации крепостного права. Сперанский полагал, что отменить крепостное право единовременным законодательным актом невозможно, но следует создавать условия, при которых помещикам самим станет выгодно отпускать крестьян на волю.

Предложения Сперанского содержали и план поэтапного осуществления реформ. Первым шагом предполагалось учреждение в начале 1810 г. Государственного совета, которому должно было быть поручено обсуждение предварительно составленного «Гражданского уложения», т. е. законов об основных правах сословий, а также финансовой системы государства. Обсудив «Гражданское уложение», Совет приступил бы к изучению законов об исполнительной и судебной власти. Все эти документы в совокупности должны были составить к маю 1810 г. “Государственное уложение”, т. е. собственно конституцию, после чего можно было бы приступить к выборам депутатов.

Реализация плана Сперанского должна была превратить Россию в конституционную монархию, где власть государя была бы ограничена двухпалатным законодательным органом парламентского типа. Некоторые историки полагают даже возможным говорить о переходе к буржуазной монархии, однако, поскольку проект сохранял сословную организацию общества и тем более крепостное право, это неверно.

Претворение плана Сперанского в жизнь началось в 1809 г. В апреле и октябре появились указы, по которым, во-первых, прекратилась практика приравнивания придворных званий к гражданским, позволявшая сановникам переходить с придворной службы на высшие должности в государственном аппарате, а во-вторых, вводился обязательный образовательный ценз для гражданских чинов. Это должно было упорядочить деятельность государственного аппарата, сделать ее более профессиональной

В соответствии с намеченным уже в первые месяцы 1810 г. состоялось обсуждение проблемы регулирования государственных финансов. Сперанский составил “План финавсов”, который лег в основу царского манифеста 2 февраля. Основная цель документа заключалась в ликвидации бюджетного дефицита, прекращении выпуска обесценившихся ассигнаций и увеличении налогов, в том числе на дворянские имения. Меры эти дали результат, и уже в следующем году дефицит бюджета сократился, а доходы государства возросли.

Одновременно в течение 1810 г. Государственный совет обсуждал подготовленный Сперанским проект “Уложения гражданских законов” и даже одобрил первые две его части. Однако осуществление следующих эталов реформы затянулось. Лишь летом 1810 г. началось преобразование министерств, завершившееся к июню 1811 г.: было ликвидировано Министерство коммерции, созданы министерства полиции и путей сообщения, Государственный контроль (на правах министерства), а также ряд новых Главных управлений.

В начале 1811 г. Сперанский представил и новый проект реорганизации Сената. Суть этого проекта в значительной отличалась от того, что планировалось первоначально. На сей раз Сперанский предлагал разделить Сенат на два - правительствующий и судебный, т. е. разделить его административные и судебные функции. Предполагалось, что члены Судебного сената должны были частично назначаться тосударем, а частично избираться от дворянства. Но и этот весьма умеренный проект был отвергнут большинством членов Государстве совета, и, хотя царь все равно утвердил его, реализован он так и не был. Что же касается создания Государственной думы, то о ней, как кажется, в 1810 - 1811 гг. и речи не было. Таким образом, едва ли не с самого начала реформ обнаружилось отступление от первоначального их плана, и не случайно в феврале 1811 г. Сперанский обратился к Александру с просьбой об отставке.

Итоги внутренней политики 1801 - 1811 гг.

В чем же причины новой неудачи реформ? Почему верховная власть оказалась не в состоянии провести коренные реформы, которые явно назрели и необходимость которых была вполне очевидна наиболее дальновидным политикам?

Причины, по существу, обнаруживаются те же, что и на предыдущем этапе. Уже само возвышение Сперанского, превращение его - выскочки, «поповича» - в первого министра вызывали зависть и злобу в придворных кругах. В 1809 г. после указов, регламентировавших государственную слслужбу ненависть к Сперанскому еще более усилилась и, по его собственному признанию, он стал объектом насмешек, карикатур и злобных выпадов: ведь подготовленные им указы посягали на давно установившийся и очень удобный для дворянства и чиновничества порядок. Когда же был создан Государственный совет, всеобщее недовольство достигло апогея.

Дворянство боялось любых перемен, справедливо подозревая, что в конечном итоге эти перемены могут привести к ликвидации крепостного права. Даже поэтапный характер реформ и то, что на самом деле они не посягали на главную привилегию дворянства, да и вообще их подробности держались в секрете не спасло положения. Результатом было всеобщее недовольство; иначе говоря, как и в 1801-1803 гг., Александр I оказался перед опасностью дворянского бунта. Дело осложнялось и внешнеполитическими обстоятельствами - приближалась война с Наполеоном. Возможно, отчаянное сопротивление верхушки дворянства, интриги и доносы на Сперанского (его обвиняли в масонстве, в революционных убеждениях, в том, что он французский шпион, сообщали о всех неосторожных высказываниях в адрес государя) в конечном счете все же не возымели бы действия на императора, если б весной 1811 г. лагерь противников реформ не получил вдруг идейно-теоретического подкрепления совсем с неожиданной стороны. В марте этого года в салоне своей проживавшей в Твери сестры - великой княгини Екатерины Павловны и при ее активной поддержке замечательный русский историк Н.М. Карамзин передал императору “Записку о древней и новой России” - своего рода манифест противников перемен, обобщенное вырадение взглядов консервативного направления русской общественной мысли.

По мнению Карамзина, самодержавие - единственно возможная для России форма политического устройства. На вопрос, можно ли хоть какими-то способами ограничить самовластие в России, не ослабив спасительной царской власти, - он отвечал отрицательно. Любые перемены, «всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надо прибегать только в необходимости». Однако, признавал Карамзин, “сделано столько нового, что и старое показалось бы нам опасною новостью: мы уже от него отвыкли, и для славы государя вредно с торжественностью признаваться в десятилетних заблуждениях, произведенных самолюбием его весьма неглубокомысленных советников... надобно искать средств, пригоднейших к настоящему». Спасение же автор видел в традициях и обычаях России и ее народа, которым вовсе не нужно брать пример с Западной Европы и прежде всего Франции. Одна из таких традиционных особенностей России - крепостничество, возникшее как следствие “естественного права”. Карамзин спрашивал: «И будут ли земледельцы счастливы, освобожденные от власти господской, но преданные в жертву их собственным порокам, откупщикам и судьям бессовестным? Нет сомнения, что крестьяне разумного помещика, который довольствуется умеренным оброком или десятиною пашни на тягло, счастливее казенных, имея в нем бдительного попечителя и сторонника».

Ничего принципиально нового в “Записке” Карамзина не содержалось: многие его аргументы и принципы были известны еще в предшествующем столетии. Неоднократно слышал их, по-видимому, и государь. Однако на сей раз эти взгляды были сконцентрированы в одном документе написанном человеком, не близким ко двору, не облеченным властью, которую бы он боялся потерять. Для Александра это стало знаком того, что неприятие его политики охватило широкие слои общества и голос Карамзина был голосом общественного мнения.

Развязка наступила в марте 1812 г., когда Александр объявил Сперанскому о прекращении его служебных обязанностей, и он был сослан в Нижний Новгород, а затем и в Пермь (возвращен из ссылки только в конце царствования Александра). Судя по всему к этому времени давление на императора усилилось, а получаемые им доносы на Сперанского приобрели такой хярактер, что было просто невозможно и далее оставлять их без внимания. Александра вынуждали назначить официальное расследование деятельности своего ближайшего сотрудника, и, вероятно, он так бы и поступил, если бы хоть немного поверил наветам. Вместе с тем самоуверенность Сперанского, его неосторожные высказывания, о которых немедленно становилось известно императору, его стремление самостоятельно решать все вопросы, оттесняя государя на второй план,- все это переполнило чашу терпения и послужило причиной отставки и ссылки Сперанского.

Так закончился еще один этап царствования Александра I, а вместе с ним и одна из наиболее значительных в русской истории попыток осуществить радикальную государственную реформу. Спустя несколько месяцев после этих событий началась Отечественная война с Наполеоном, за ней последовали заграничные походы русской армии. Прошло несколько лет, прежде чем проблемы внутренней политики вновь привлекли внимание императора.

wiki.304.ru / История России. Дмитрий Алхазашвили.

Введение.
Сведения о конкретном человеке эпохи 1812 года сегодня найти непросто. В данном случае они проявились в сфере совсем не связанной с военными событиями, но достаточно определённо характеризуют российское общество конца XVIII – начала XIX веков тем, что проявляют интересы и стремления русского человека близкого к власти, являющегося частью этой самой власти. Вместе с тем, они показывают редкий альтруизм и патриотизм этой части общества и власти, выражаемый в стремлениях и поступках конкретной личности, определённое самопожертвование в сфере приложения сил и доверия государя Александра I.
Материалы для данного сообщения автор нашёл изначально в трудах заведующей отделом русской литературы XVIII века Института Русской Литературы (ИРЛИ) РАН в Санкт-Петербурге (Пушкинский Дом) доктора филологических наук Натальи Дмитриевны Кочетковой, поскольку значительная часть жизни этого человека эпохи конца XVIII – начала XIX веков была посвящена поэзии. Автор статьи позволяет себе только редкие комментарии этих материалов и небольшое их дополнение другими источниками.
Бахтины, старинный дворянский род, происходящий от Воина Ивановича Бахтина, жалованного в 1613 году поместьями за "многие службы в лихолетье". Внук его, Федор Анисимович, был жалован за участие в войне с ханом крымским и "салтаном турским" поместьями в Московском уезде в 1674 году. Этот род записан в VI часть родословной книги Орловской губернии.
Кроме упомянутого, в истории России известен другой старинный дворянский род Бахтиных, родоначальником которого признаётся Афанасий Бахтин (конец XVII века). Из этого рода происходят Иван Иванович и Николай Иванович Бахтины, сенаторы эпохи Александра II. Этот род Бахтиных не утвержден герольдией в древнем дворянстве и записан во вторую часть родословных книг Орловской и Калужской губерний. Отец обоих сенаторов Иван Иванович Бахтин был гражданским губернатором Слободско-Украинской или, как стали называть далее, Харьковской, губернии.
Надо сказать, что Бахтиных различных родов и колен, прославивших свой род и фамилию, история России знает немало.
Широко известен главный финансист и строитель Орловского кадетского корпуса Михаил Петрович Бахтин, участник Отечественной войны 1812 года. Всемирной славы удостоился философ и литературовед Михаил Михайлович Бахтин, труды которого знают в Европе больше, нежели в России.
Известно, что двое из Бахтиных: Бахтин Д.С. (1-ый) и Бахтин П.С. (2-ой) - поручики Московского гренадерского полка участвовали в Бородинской битве. И Бахтин 2-ой даже получил в нём ранение, что отражено на доске Храма Христа Спасителя. Исследуя духовные истоки победы в 1812 году, нельзя не видеть общей духовной работы всего российского общества. Безусловно, победа в войне 1812 года обеспечивалась и работой в тылу. Шефство над «своими» полками, подготовка ополчения, обеспечение армии фуражом и припасами и т.д. и т.п. Одним из участвовавших в этой работе был гражданский губернатор Слободско-Украинской губернии с центром в Харькове Иван Иванович Бахтин, о котором мы и хотим рассказать.
Иван Иванович Бахтин родился в 1757 году в г. Туле (1,2). Происходил из небогатой дворянской семьи. Его отцом был сержант лейб-гвардии Преображенского полка Иван Родионович Бахтин(3). Службу начал в 1772 году в 1-м фузелерном полку; 5 июля 1774 произведён в штык-юнкеры. В 1772-1775 участвовал в русско-турецкой войне, находился при осаде Силистрии. 9 декабря 1776 года (в 20 лет!) вышел в отставку в чине подпоручика артиллерии.
В 1782 году Бахтин поступил на штатскую службу, заняв должность стряпчего в Тобольском Верхнем Надворном суде. Этот поступок некоторые расценивали как переход «из попов во диаконы».
С 1783 года Бахтин служил в Перми, сначала губернским стряпчим, а с 11 июля 1785 года - прокурором Пермского губернского Верхнего Земского суда в чине коллежского асессора. С 10 марта 1788 года - губернский прокурор в Тобольской губернии, с 31 декабря 1791 года - надворный советник.
С 1 мая 1794 года Бахтин был переведен в Новгород-Северскую казённую палату, с 4 декабря 1794 года - в Калужское губернское правление, а с 9 октября 1795 года - в Тульское наместническое правление (4).
Здесь мы сделаем некоторое отступление от перечисления должностей карьерного роста И.И. Бахтина и обратимся к его литературному творчеству. Дело в том, что уже с 1780 года он стал писать и, что важно, публиковать стихи в различных журналах под псевдонимами «И.Бах», «Ив. Бахт» и т.п. В его творчестве главным образом преобладали сатирические темы, но были стихи, мадригалы, эпиграммы, притчи и сказки. Современники и литературоведы отмечали и отмечают его несомненный литературный талант(5).
С 1786 года он уже выступает как сотрудник журнала «Лекарство от скуки и забот», а 1788 года является одним из основных сотрудников журнала П.П. Сумарокова «Иртыш, превращающийся в Иппокрену"» (1789-1791), где печатает ряд своих произведений(6).
Как отмечают литературоведы, «стихи Бахтина, как правило, отличались остроумием; написаны они были простым разговорным языком, почти без славянизмов (за исключением ранних стихов), в основном ямбом …» (7).
Надо заметить, что стихи И.И. Бахтина дают сегодня возможность узнать лучше его характер, нравственные установки и цели. Воспринимая достаточно критично окружающее общество, он призывал читателя в своей поэме «Сон»: «Пороки исправлять вооружайся смело». В примечаниях к своим стихам он приводил примеры из трудов М. В. Ломоносова, Г. Р. Державина, В. И. Майкова. Причём, отмечаемая литературоведами, лёгкая ирония к своим стихам показывает его безусловную скромность (8).
Как истинный поэт и романтик в своих ранних стихах он «предпочитает любовь царскому скипетру и венцу» («Стансы»). Однако в момент публикации, будучи честным, не столько перед читателем, сколько перед самим собой, делает ироническое примечание: «Восемь лет тому назад, то есть во время сочинения, автор подлинно так думал; а теперь пришло ему на мысль, что ни один царь не согласится на мену» (9).
Надо заметить, что И.И. Бахтин достаточно негативно относился к произволу дворян-помещиков в отношении крепостных крестьян. Его перу принадлежат стихи «Сатира на жестокости некоторых дворян к их подданным», что свидетельствовало о его смелости и твёрдой гуманной гражданской позиции. Примечательно, что в его произведениях отразились не только особенности крестьянского быта XVIII в., но и сочувствие к людям труда (см., например, «Сказка. Господин и крестьянка»), что было довольно редким явлением в дворянском обществе того времени(10).
Как отмечает Н.Д. Кочеткова, у И.И. Бахтина были дружеские и творческие контакты с П. П. Сумароковым и другими тобольскими литераторами, в т. ч. с Н. С. Смирновым. Об этом свидетельствовало, в частности, участие Бахтина в стихотворной полемике в журнале «Иртыш, превращающийся в Ипокрену» (1790, январь), связанной со «Стихами на жизнь» Смирнова. Есть предположение, что в 1791 году он встречался в Тобольске с Александром Николаевичем Радищевым (11).
Характерно, что Бахтин хорошо владел иностранными языками. Среди его стихотворений были переводы и подражания. Как установил В. Д. Рак, ряд его притч восходил к сюжетам, почерпнутым из «Словаря анекдотов» (1766) О. Лакомба де Презеля(12). Особенно интересен и показателен стихотворный перевод Бахтина «Отрывки, переведенные из разговоров господина Вольтера о человеке». Источником стихотворения «Юзбек» послужил текст С. де Бельво, опубликованный в «Мегсиге de France» и представлявший, в свою очередь, переложение притчи Ж.-Ф. Де Сен-Ламбера «Деспот» из его сборника подражаний Саади. Подражанием фр. являлось также стихотворение «Филиса, или Четыре степени любви»; подражанием нем. - басня «Змея любимец» (13).
Литературное творчество Бахтина, как утверждают специалисты-филологи и советского периода и сегодняшнего дня, явилось заметным явлением в культурной жизни Сибири и русской провинции того времени(14).
И вот такой человек, одновременно и прокурор и стихотворец, несший славу честного человека и врага взяточничества, становится известен императору Павлу I, который занимает российский престол в конце 1796 года после кончины Екатерины II. Последний и решает привлечь И.И. Бахтина к службе в Петербурге, рассчитывая, что такой человек будет ему полезен. Конечно, он даёт тому некоторые испытания. Бахтин служит короткое время в Кулуге. А уже с 28 февраля 1797 года служит в Петербурге в Экспедиции о государственных доходах (другое название - экспедиция для свидетельства государственных счетов) в чине коллежского советника. 29 августа 1798 года он становится статским советником и, выполняя ряд, очевидно, особых поручений императора, обретает его доверие.
После гибели императора Павла I в результате спланированного заговора (в ночь на 12.03.1801), на престоле оказывается его сын Александр I, который, естественно, испытывал такие же кадровые трудности при восшествии на российский престол. Разумно полагать, что работать с участниками переворота или их ставленниками-протеже ему было невмоготу, и император искал честных и преданных ему людей. Таким человеком, после очевидного ряда проверок и поручительств, стал Иван Иванович Бахтин, которому император доверял отдельные конфиденциальные дела. Он требовал расследовать их тайно, без огласки источников информации и преследования жалобщиков.
Небольшая часть из таких дел-поручений за 1802 год представлена известным архивистом и государственным деятелем конца XIX века Николаем Николаевичем Селифонтовым(15). Характерно, что все они связаны с неподобающим отношением помещиков к своим крестьянам, нарушениями правосудия и законов дворянами. В примечаниях к публикации писем-поручений Александра I И.И. Бахтину Селифонтов пишет: «Приведённые ниже письма к нему императора Александра Павловича, с одной стороны свидетельствуя о том высоком доверии, какое умел приобрести себе Бахтин со стороны государя просвещённого, либерального и полного в ту эпоху самых искренних стремлений к исцелению множества самых вопиющих недугов, растравлявших Россию, с другой стороны служат лучшим доказательством неукоризненной честности, справедливости и благородства Бахтина» (16).
В 1802 году И.И. Бахтин поступает в Департамент Министерства финансов; с 8 апреля 1803 года - Действительный статский советник (17). По другим источникам данные события изложены так: «В 1802 Бахтин поступил во вновь учрежденное Министерство финансов. Он сделался известен императору Александру, который много раз поручал ему конфиденциальные следствия по злоупотреблениям администрации и чиновников. Через год он был произведен в действительные статские советники и назначен слободско-украинским, т. е. харьковским, губернатором» (18).
Назначение Бахтина губернатором состоялось по ходатайству известного общественного деятеля, опекавшего народные училища, «украинского Ломоносова» - Василия Назаровича Каразина, также своеобразного человека и весьма плодовитого учёного-первопроходца, именем которого называется сегодня Национальный Харьковский университет Украины(19).
Как отмечают все источники, Александр I, беседуя с Бахтиным перед этим назначением, сказал: «Выведи ты мне в Харькове местничество». Из тех же источников мы видим, что Бахтин, став губернатором, стремился ограничить влияние украинских магнатов, чем вызывал их естественное недовольство. Работал он много и упорно, фактически без секретаря: «Вставал <….> в три часа утра, принимался тотчас за работу еще в белом колпаке и шлафроке».
Заметим, что находиться в должности гражданского губернатора Слободско-Украинской губернии И.И. Бахтину пришлось с 1803 по 1814 год. А это были годы очень сложные для России. В первую очередь, конечно, следует говорить об Отечественной войне 1812 года. Необходимо отметить и большие преобразования на Слободско-Украинских территориях, открытие и развитие Харьковского университета и многое другое.
Характерно и даже показательно, что Иван Иванович Бахтин, занимаясь служебными делами, хозяйственной и иной деятельностью, не переставал писать стихи. Однако, в свою бытность губернатором он складывал их «в стол», поскольку считал это дело для губернатора недостойным.
Заметим, что ещё с тобольского периода жизни Бахтин обращал внимание на образовательные учреждения и педагогику. Об интересе к деятельности Тобольского народного училища свидетельствовало, в частности, его стихотворение «Благодарность и вопрос к господину учителю от мещанина Старолета Добромыслова» (20). В этом произведении Бахтин, в частности, развивал идею множественности миров. Характерно, что драма «Ревнивый», написанная в Новгороде-Северском и датированная 1795 годом, была выдержана в духе сентиментализма. В пьесе была затронута тема воспитания, причем речь шла о воспитании «душевных качеств». Безусловно, педагогическая тема была близка И.И. Бахтину ещё и в силу собственного семейного положения (21).
Около 1792 года он женился на Дарье Ивановне (урождённой Петерсон), которая родила ему многочисленных сыновей и дочерей(22). Показательно, что многие из них состоялись и стали полезны России, что следует связывать, на наш взгляд, с особым педагогическим талантом и влиянием отца и матери. Двое из старших сыновей: Иван Иванович- младший (1793-1867) и Николай Иванович (1796 - 1869) стали впоследствии известными государственными деятелями, членами Государственного Совета, участниками разработки Реформы 1861 года. Дочери Дарья Ивановна и Глафира Ивановна (17.11.1804 - 25.12.1860) закончили Императорский институт благородных девиц в 1821 году (см. Черепнин, Вып.16(1821), п.13 и п.14., с.515.). В последующем Глафира Ивановна вышла замуж (24.04.1827) за Николая Ивановича Селифонтова (09.09.1785-15.12.1855), родила и воспитала замечательных детей. К их числу относится и известный архивист, генеалог и государственный деятель вышеупомянутый Николай Николаевич Селифонтов(23). Судьба других сыновей И.И. Бахтина: Александра и Андрея, менее известна. Известно только, что один из сыновей ушёл из жизни довольно рано, что получило даже отклик в стихотворении Ивана Фёдоровича Богдановича «Нежному отцу на смерть сына его», обращенное к Бахтину (24). Кстати, автор, будучи ровесником Бахтина(1758-1831) и дружбе с ним, имеет в своём списке замечательный труд «О воспитании юношества».
Заметим тут, что биография сына И.И.Бахтина - Николая Ивановича Бахтина весьма примечательна и достойна отдельного представления. Следует только упомянуть, что кроме активной государственной деятельности он был известным писателем и критиком, членом катенинского кружка и издателем трудов Павла Александровича Катенина. И в этих качествах государственного писателя и деятеля он определённым образом повторил творческую судьбу своего отца - государственного деятеля и поэта И.И. Бахтина (25).
Многие подробности семейной жизни Ивана Ивановича Бахтина и его семьи станут известны после многостороннего гениалогического исследования. При этом будут использованы рукописные материалы о роде Бахтиных Н.Н. Селифонтова, которые были подготовлены им в середине XIX века и хранятся в рукописном фонде ИРЛИ(26).
Таким образом, будучи прекрасным домашним педагогом и образованным человеком (заметим, кстати, что он получил прекрасное сугубо домашнее образование, что отмечает его благородных родителей!), И.И. Бахтин был совершенно подготовлен к принятию решения об устройстве в Харькове университета, которое провёл в правительственных кругах Петербурга Василий Назарович Каразин. Университет был открыт в годы его губернаторства в Харькове (Указ императора Александра I от 17/29 января 1805 г.) и, очевидно, был объектом приложения его губернаторских сил весь срок его службы в Харькове (до отставки по болезни 1814 году).
По воспоминаниям профессора Харьковского университета X. Роммеля, Бахтин питал особое отношение к М.В. Ломоносову и «с какою-то нежностью» говорил о нём, любил «возвышенные творения» Ф.-Г. Клопштока.
За «любовь к наукам и покровительство просвещению» 30 июня 1809 года Бахтин получил диплом почетного члена Харьковского университета; в 1814 - диплом внешнего члена Харьковского общества наук; 2 мая 1817 года избран его действительным членом; с 16 января 1815 стал почетным членом Филотехнического о-ва (27).
Отечественная война 1812 года отразилась на жизни и деятельности всей Слободско-Украинской губернии и её столице - Харькове. Хорошо известно, что Слободско-Украинская губерния была родиной значительной части гусарских полков России. Ахтырский, Изюмский, Сумской, Харьковский и Острогожский полки принимали активное участие в военных событиях Отечественной войны 1812 года. Кроме того, Слободско-Украинская губерния являлась родиной Черниговского и Нежинского гусарских полков. И уж, конечно, Харьковского драгунского полка, изначально бывшего гусарским. Все полки проявили себя в Отечественной войне 1812 года более чем достойно (28). Так, Харьковский драгунский полк уже в начале войны участвовал в бою при Красном и обороне Смоленска в составе отряда генерала Д.П. Неверовского, затем в составе арьергарда генерала П.П. Коновницына сражался у Гжатска, при Колоцком монастыре, был в Шевардинском бою и в Бородинском сражении, затем находился в составе арьергарда генерала М.А. Милорадовича, позднее сражался у Тарутина, под Вязьмой и Красным. Команда от полка находилась в партизанском отряде А.С. Фигнера (29). Об участии гусарских и других полков в Отечественной войне 1812 года достаточно исторической литературы и с ней можно познакомиться в библиотеках(30).
Безусловно, обеспечение полков и шефство над полками несла сама Слободско-Украинская губерния и её непосредственное руководство. В том числе и гражданский губернатор И.И. Бахтин. В этих условиях ещё более были востребованы его ответственность, честность и бескорыстие.
Показательно, что накануне Отечественной войны 1812 года в общественном мнении земляков Бахтин был известен своей непримиримостью к взяткам. Он не принимал никаких вознаграждений, подношений или подарков. Известен редкий случай, когда 22 апреля 1812 года купцы и дворяне Харьковской губернии преподнесли И.И. Бахтину адрес с приложением 10 000 р. (очевидно, это происходило при поздравлении Бахтина с 55 летием!). Бахтин не смог отказаться от подарка, поскольку подношение было сделано публично, «с высочайшего разрешения» (т.е. с разрешения самого императора!). Тем не менее, Бахтин «тяготился этим даром» и на будущее запретил почте принимать денежные посылки на его имя(31). В другом источнике отмечено: «Современники признавали в Иване Ивановиче Бахтине «высокую честность, обширный, несколько саркастический ум, вполне достаточное по его времени образование и особенное расположение к добру в отношении ближних» (32). В связи с празднованием этого юбилея следует уточнить ныне принятую, но явно неточную дату его рождения.
Характерно, что, когда в 1810 году в Харьковском театре была поставлена его драма «Ревнивый», все доходы от спектакля были направлены «в пользу бедного дворянина Н. Ф. Алферова, находившегося за границей для изучения архитектуры и не имевшего средств вернуться в Россию» (33).
Одновременно предание говорит о том, что Иван Иванович Бахтин отличался особой проницательностью и даже подозрительностью. Последнее, на наш взгляд, легко объясняется его длительной специфической службой в прокуратуре, расследованием должностных и других преступлений по поручению верховных властей. По-видимому, в этой работе пригодились и его естественная проницательность и незаурядный природный ум.
Кроме вышеупомянутого, в ряде источников указано, что И.И. Бахтин отличался непомерной страстью к картам. В своё время он, якобы, проиграл все свое родовое состояние (34) (формуляр 1798 г.: «деревень и крестьян за собою не имеет» - ГПБ, ф. 682, к. 3, № 11; формуляр 1818 г.: «имеет дворовых людей двух» - ИРЛИ, ф. 265, оп. 2, № 150). Между тем отсутствие имений и крепостных крестьян могло иметь и другие причины, которые простому человеку было трудно представить и понять. В том числе сугубо идейные, которые в обычном обществе просто не поняли бы. Недаром сам Бахтин отмечает, что «… даже в сорок я еще был волтерист и Орлеанская девица была карманная моя книжка». Можно предположить, что «карточный» способ избавления от нравственно сомнительной или «неудобной» собственности тоже мог иметь место, если учитывать особенности характера и высокого морального состояния И.И. Бахтина, его понимания окружающего общества и дворянской реакции на такие действия. Можно было бы показаться и не вполне здоровым психически! Косвенным подтверждением этой догадки может служить предположение, что, вряд ли, страстного картёжника, каким его выставляет общественная молва в Харькове, император Александр I мог сделать своим доверенным лицом и поручать конфиденциальные дела. Скорее эта характеристика была надуманной (или служила неким информационным прикрытием – что вполне возможно!) и не соответствовала реальной действительности, реальной мотивации поступков этого своеобразного и предельно принципиального человека.
В связи с болезнью 1 ноября 1814 года Иван Иванович Бахтин вышел в отставку. Он вновь переехал в Петербург, несколько поправил здоровье и через 1год и 4 месяца - с 29 февраля 1816 года, уже вновь служил управляющим Государственной экспедицией для свидетельства счетов, то есть занимался проверкой прохождения счетов и сборов налогов с дворян. Это занятие, следует понимать, очень тонким и даже опасным, поскольку касалось доходов придворной аристократии и иже с ней. Таких лиц преследовала общественная молва, оговоры и домыслы, замалчивание их добрых дел и поступков. Вполне логично предположить, что эту работу Бахтину вновь поручил Александр I, поскольку не изменил своего доверительного отношения к нему за 15 лет.
В Петербурге у Бахтина было много знакомых в среде крупных государственных деятелей. Из них, например, можно выделить следующих: создателя и инспектора народных училищ В. Н. Каразина, министра юстиции Д. П. Трощинского, министра внутренних дел В. П. Кочубея и других.
В этот «итоговый» период своей жизни И.И. Бахтин вновь занялся поэзией, правкой и публикацией своих прежних произведений.
Как считают литературоведы, «около 1811 года ….. Бахтин написал сочинение «Вдохновенные идеи», представлявшее собой психологический этюд, в котором автор анализировал свое состояние после пробуждения от сна» (35). Особый интерес имело и имеет сегодня авторское наблюдение об изменении собственного характера и своих идеалов в течение жизни: «Я теперь совершенный в душе моей христианин, но <…> в тридцать же два года, в тридцать шесть, даже в сорок я еще был волтерист и Орлеанская девица была карманная моя книжка». Эта метаморфоза заставляет задуматься о непреходящих ценностях православия и недостаточности либеральных ценностей для человека, непредвзятой оценке того, что мы называем сегодня научным прогрессом, о необычном, но искреннем свидетельстве умудрённого опытом далеко незаурядного человека, сумевшего уже тогда разглядеть червоточину европейской идеологии и европейского взгляда на мир.
Мы специально уходим в этой статье от проблемы «мистицизма» Бахтина, которую усматривали 20 и более лет назад советские исследователи. Необходимо сказать только, что этому человеку, очевидно, открывались такие горизонты интуитивного мышления, о которых современный исследователь, погрязший в логических схемах, не может составить адекватного представления … И потому относит их к мистицизму, дабы за этим ярлыком не видеть реальных, многофакторных, присущих жизнетворчеству человека, процессов. Впрочем, это скорее свойственно было советскому периоду. Сегодня жёсткие идеологические рамки во многих случаях уже исчезли, и это позволяет надеяться на новые попытки исследования широкоформатного мировосприятия и животворного мышления И.И. Бахтина.
В 1816 году, понимая, что судьбой и прогрессирующей болезнью ему отведено не много времени пребывания в этом мире, Бахтин задумывает издать свои ранее опубликованные и неопубликованные произведения в сборниках. Собранные стихотворения 1780-1790-х г. из текстов журнальных публикаций, он вновь отредактировал и «исправил», в ряде случаев изменив заглавия, и издал за свой счёт сборник «И я автор, или Разные мелкие стихотворения» в типографии И. Иоаннесова(36). В сборник были включены и новые произведения: лирическая «Песня» («Расставшейся с тобою»), иронические «Стихи моему будущему начальнику, которого совсем не знаю» и др. По признанию самого Бахтина в предисловии, сборник был итоговым, т. к. он «лет десяток» назад перестал писать стихи. Последним в сборнике помещено было стихотворение «Надгробие сыну моему, или Последнее мое стихотворение», написанное, вероятно, в 1810 году. В последнем сборнике Б. высоко отозвался о поэзии Г. Р. Державина, с которым был хорошо знаком и которого, очевидно, посещал незадолго до его смерти в Званке.
Надумав оставить молодым поколениям творческие результаты своей жизни, что Бахтин издаёт в том же 1816г. в типографии того же И. Иоаннесова свою поэму «Ревнивый» (37) и прозаическое эссе – описание своей творческой интуиции в книге «Вдохновенные идеи»(38).
В 1816-1817 годах Б. поместил ещё несколько произведений в периодическом издании «Дух журналов»: стихи, посвященные Державину («Надгробие», «К портрету надпись» и др.), «Мадригал»; нравоучительная повесть «Степаша, или Образ “воспитания”» (написана в 1799); «Письмо к сыну моему от 18 октября сего 1817 года».
Покинул этот мир Иван Иванович Бахтин 14/26 апреля 1818 года в Петербурге и был похоронен на Волковом кладбище(39).
В заключение необходимо сказать, что в советский период находились исследователи, которые интересовались жизнью и деятельностью Ивана Ивановича Бахтина очень активно. Так, сибирские литературоведы находили в жизни И.И. Бахтина немало любопытного(40). Например, исследователь Б.А. Чмыхало попытался реконструировать биографию поэта и чиновника Бахтина, сделал вполне конкретный анализ соотношения его службы и поэтического творчества, но ……, в конце концов, посетовал на отсутствие архивных разработок(41). Как бы то ни было, Чмыхайло убедительно показал, что чиновник и поэт в случае с Бахтиным это один и тот же гармоничный человек. И не «делится» Бахтин на только чиновника или только поэта даже в разные периоды своей жизни. Он всегда был поэт и всегда ответственный, глубоко нравственный, служащий отечеству, чиновник. Везде он был един и гармоничен. Предположение, что чиновник в характере Бахтина не дал развиться поэтическому дару, представляется несостоятельным. Конечно, публиковать стихи, будучи губернатором, излишне, поскольку в губернии немало будет желающих видеть в этом слабость. Писать же в стол ничто и никто не запрещает, но помогает быть в творческом тонусе. В то же время, когда этих самоограничительных условий нет, Бахтин издаёт три сборника. Таким образом, всё в его творческой биографии логично и вполне объяснимо.
Сегодня архивные возможности изучения жизни и творчества Бахтина изменились. Исследователей интересует «творческая лаборатория» автора стихов, государственного деятеля и доверенного лица императора, многообразие жизненных проявлений нашего героя и его самодостаточность. «Не следует забывать также, - пишет Б.А. Чмыхало, - что биография Бахтина – это всё же частный случай проблемы «поэт-чиновник» или «чиновник-поэт». Для её решения нужны не только конкретные изыскания, но и соответствующая типология. Решение же этой проблемы будет представлять не только сугубо литературоведческий, но и, если можно так выразиться, человековедческий интерес» (42).
Исторический пример жизни, деятельности и поэтического творчества Бахтина весьма показателен. Он один из тех, кто делает реальную жизнь, выполняет черновую работу без поэтических стенаний и жалоб, но привносит в неё свой честный и бескорыстный огонь романтической и поэтической любви к Отечеству. Как резюмировал тот же Чмыхайло в 1988 году, тема жизни и творчества И.И. Бахтина ближе к общеизвестной теме «Поэт и Гражданин». Сегодня она, на наш взгляд, должна быть востребована.
Примечания и источники:

1. Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70 - 72. Автор указывает «1755 или 1756», что вполне согласовывается со свидетельством биографа И.И. Бахтина Н.Н. Селифонтова, но противоречит событиям марта 1812 года, когда праздновался юбилей И.И. Бахтина в Харькове.
2. Селифонтов Н.Н. «Письма императора Александра Павловича к статскому советнику И.И. Бахтину». Примечания Н.Н. Селифонтова. Ж. «Русская старина», 1870, №2, с.443.
3. Русский биографический словарь. См. интернет – род Бахтиных. Иван Родионович Бахтин, как указывают иные источники по родословию, родился в 1741 г.
4. Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70. См. РГАДА, ф. 286, № 808, л. 483; № 852, л. 133, 471; № 862, л. 115; № 889, л. 145.
5. Чмыхало Б.А. Опыт реконструкции одной биографии (Поэт и чиновник И.И. Бахтин). В кн. Тенденции развития русской литературы в Сибири в XVIII – XX вв. Новосибирск, 1985, с.17.
6. Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70.
7. Там же.
8. Там же.
9. Там же.
10. Там же.
11.Там же. Как сообщает известный поэт Древней Греции Гесиод (VIII-VII вв. до н. э.) в своем труде «Теогония», Ипокрена - это название источника на горе Геликон, который образовался от удара копыта Пегаса, коня Зевса, верховного бога Олимпа;
12.Рак В. Д. Пер. в первом сибирском журн. - В кн.: Очерки лит. и критики Сибири (XVII-XX вв.). Новосибирск, 1976;
13.Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70.
14.Там же.
15.Селифонтов Н.Н. «Письма императора Александра Павловича к статскому советнику И.И. Бахтину». Примечания Н.Н. Селифонтова. Ж. «Русская старина», 1870, №2, с.443.
16.Селифонтов Н.Н. Примечания к статье «Письма императора Александра Павловича к статскому советнику И.И. Бахтину». Ж. «Русская старина», 1870, №2, с.443.
17.Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70.
18.Русский биографический словарь. Т.II, СПб., 1900, с.606-607.
19.Русский биографический словарь. См. Каразин В.Н. или Богалей Д. Просветительская деятельность В.Н. Каразина.
20.Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.71. См. Воскресенский Т. Слово о пользе физики <…> 1793 года июля 12 дня. Тобольск, 1794, с. 26-28.
21.Там же.
22.Сахаров И.В. Генеалогические корни Н.Н. Селифонтова. Сборник. Памяти Селифонтова. Первые Селифонтовские чтения. Кострома: 2000, с.12.
23.Селифонтов Н.Н. Родословная Селифонтовыхъ и Румянцевыхъ. «Для друзей». Составлена Н.Н. Селифонтовымъ. С-Пб, 1890, с.29-31.
24.Ив. Ф. Богданович «Нежному отцу на смерть сына его» Ж. «Вестник Европы», СПб.: 1810, ч.9, № 2).
25.Лобкова Н.А. Н.И. Бахтин и П.А. Катенин. Сборник. Памяти Селифонтова. Первые Селифонтовские чтения. Кострома: 2000, с.33
26.Рукописная биография И.И. Бахтина, составленная Н. Н. Селифонтовым, хранится в ИРЛИ (ф. 265, оп. 2, № 154). Её ещё предстоит исследовать и ввести в современный научный оборот.
27.Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70. См. Труды Общества наук, состоящего при императорском Харьковском ун-те, 1817, т. 1, с. XVIII.
Подмазо А.А. Энциклопедия Отечественной войны 1812 года. С.760.
28.Там же.
29.См. Богданович Я. Участие Харьковского драгунского полка в Отечественной войне 1812-1814 года, СПб., 1911; Габаев Г.С. Роспись русским полкам 1812 г. Киев, 1912; Альбовский Е.А. История Харьковского полка, Минск, 1897; Потрашков С.В. Харьковские полки. Три века истории. Харьков, 1998.
30.Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.70.
31.Селифонтов Н.Н. «Письма императора Александра Павловича к статскому советнику И.И. Бахтину». Примечания Н.Н. Селифонтова. Ж. «Русская старина», 1870, №2, с.443.
32.Кочеткова Н.Д. Бахтин Иван Иванович. Словарь русских писателей XVIII века. Л.: 1988, ч.1. с.72.
32.Там же.
33.Там же.
34.Бахтин И.И. И я автор, или Разные мелкие стихотворения. СПб.:тип.И.Иоаннесова, 1816.
35.Бахтин И.И. Ревнивый.Драма. СПб.: тип. И.Иоаннесова, 1816.
36.Бахтин И.И. Вдохновенные идеи. СПб.: тип. И. Иоаннесова, 1816.
37.В некоторых источниках указано Волновое или Волковское кладбище.
38.См. примечания и библиографию к статье Чмыхало Б.А. Опыт реконструкции одной биографии (Поэт и чиновник И.И. Бахтин). В кн. Тенденции развития русской литературы в Сибири в XVIII – XX вв. Новосибирск, 1985, с.20-22.
39. Чмыхало Б.А. Опыт реконструкции одной биографии (Поэт и чиновник И.И. Бахтин). В кн. Тенденции развития русской литературы в Сибири в XVIII – XX вв. Новосибирск, 1985, с.17.
40.Там же, с.20.

• Убийство Павла I
• Обещания реформ
• Мир с Наполеоном
• Сперанский
• Отечественная война
• Император-мистик
• Священный союз
• Аракчеевщина
• Эпоха Пушкина
• Рождение оппозиции
• Федор Кузьмич

1. Убийство Павла I и восшествие на престол

В двух словах: Элита ненавидела императора Павла I, и его сын Александр стал естественным центром притяжения заговорщиков. Александр дал убедить себя, что отец будет низложен мирным путем; не препятствуя заговору, он фактически санкционировал переворот, завершившийся цареубийством. При восшествии на престол Александр пообещал, что при нем все будет как при бабушке — Екатерине II.

Александр родился в 1777 году, он был старшим сыном Павла и с детства готовился к правлению Россией. Его рано забрали у отца, все воспитание полностью дирижировалось бабушкой — Екатериной II. Отношения между Екатериной и Павлом были напряженные, и это создало специфическое ожидание, что императрица захочет передать престол внуку в обход сына — ходили слухи о существовании подобного завещания. Впрочем, современные историки, много и специально занимавшиеся этим вопросом, склонны считать, что такого завещания никогда не существовало.

Портрет Павла I с семьей. Картина Герарда фон Кюгельхена. 1800 год Александр Павлович — первый слева.

Государственный музей-заповедник «Павловск»

Когда Павел наконец стал императором, между ним и дворянской элитой очень быстро наметился конфликт. Это привело к тому, что Александр начал восприниматься как естественный центр оппозиции. Павел вообще не был тираном: он был человеком очень вспыльчивым, но отходчивым и не державшим зла. В припадках ярости он мог оскорблять людей, унижать их, принимать дикие решения, но при это он не был жестоким и кровожадным. Это очень плохая комбинация для правителя: его недостаточно боялись, но из-за грубости и абсолютной непредсказуемости ненавидели. Была всеобщая неприязнь и к политике Павла. Среди его решений было много непопулярных: был отзыв знаменитого похода в Персию; были резкие колебания между антинаполеоновской и пронаполеоновской политикой; была постоянная борьба с дворянскими привилегиями.

Но дворцовый переворот, каких было много в XVIII веке, был невозможен, пока заговорщики не заручились согласием наследника престола. Александр как минимум не препятствовал заговору. Он считал себя более подходящим монархом, чем отец, а с другой стороны, боялся взять на себя грех отцеубийства. Ему очень хотелось верить, что получится заставить Павла отречься и избежать кровопролития, и Александр дал заговорщикам себя в этом убедить. Его бабушка убила собственного мужа и не испытывала по этому поводу ни малейших беспокойств, но ему было тяжелей: он был по‑другому воспитан.

Убийство Павла I. Гравюра из книги «La France et les Français à travers les siècles». Около 1882 года

Wikimedia Commons

Узнав, что Павел вовсе не отрекся от престола, а был убит, Александр упал в обморок. Под стенами дворца, по слухам, собирались солдаты и говорили, что дворяне убили и императора, и наследника. Момент был совершенно критический: по коридорам дворца ходила вдовствующая императрица Мария Федоровна и говорила по-немецки: «Я хочу царствовать». В конце концов Александр вышел на балкон и сказал: «Батюшка умер апоплексическим ударом. При мне все будет как при бабушке», ушел с балкона и снова упал в обморок.

Давая согласие на заговор, Александр считал, что нужны капитальные реформы для России. Его воцарение было встречено всеобщим ликованием — и Александр, чувствуя это, мгновенно принялся действовать. Все сосланные Павлом были амнистированы; была расформирована Тайная канцелярия; коллегии, существовавшие еще с петровских времен, были заменены на министерства — по французскому образцу. На посты министров Александр поставил старых вельмож екатерининского времени, а их заместителями сделал своих молодых приближенных, с которыми собирался реформировать страну.

Иллюминация на Соборной площади в честь коронации Александра I. Картина Федора Алексеева. 1802 год

Wikimedia Commons

2. Обещания реформ

В двух словах: В теории Александр был за отмену крепостного права, ограничение самодержавия и даже превращение России в республику. Однако все реформы постоянно откладывались на потом и до коренных изменений так и не дошло.

Называть начало правления Александра либеральным не стоит: слово «либерал» употребляется в сотнях разнообразных значений и немного обессмыслилось.

Тем не менее император действительно вынашивал планы монументальных реформ. Дело в том что Александр, как и все русские монархи, за исключением Павла, был безусловным и твердым противником крепостного права. Активно обсуждалось и создание государственных институтов, которые могли бы ограничить власть императора. Но Александр сразу попал в стандартную ловушку любого русского монарха-реформатора — с одной стороны, надо ограничить собственную власть, но если ограничить ее, то как проводить реформы?

Фредерик Сезар Лагарп. Картина Жака Огюстена Пажу. 1803 год

Musée historique de Lausanne

Воспитателем Александра был швейцарский мыслитель Фредерик Сезар Лагарп, который по убеждениям был республиканцем. Уже став императором, Александр постоянно говорил, что его идеал — это швейцарская республика, что он хочет сделать Россию республикой, а потом уехать с женой куда-нибудь на Рейн и там доживать свои дни. При этом Александр никогда не забывал, что он властелин, и, когда не мог договориться с ближайшим окружением, говорил: «Я самодержавный монарх, я так хочу!» Это было одним из многих его внутренних противоречий.

В александровское царствование были две реформаторские волны: первая связана с учреждением Негласного комитета и Государственного совета (период с воцарения на престол до 1805-1806 годов), вторая — c деятельностью Сперанского после Тильзитского мира в 1807 году. Задачей первого этапа было создание устойчивых институтов государственной власти, форм сословного представительства, а также «непременных законов», то есть ограничение произвола: монарх должен быть под властью закона, хотя бы и им самим созданного.

При этом реформы все время отодвигались на потом: в этом заключался александровский политический стиль. Преобразования должны были быть грандиозными — но когда-нибудь потом, а не сейчас. Показательный пример — Указ о вольных хлебопашцах, временная мера, с помощью которой Александр планировал приучить общественное мнение к тому, что крепостное право в конечном счете будет отменено. Указ разрешал помещикам отпускать крестьян на волю, заключая с ними контракты и отдавая им кусок земли. До отмены крепостного права немногим больше одного процента крестьянского населения России воспользовались Указом о вольных хлебопашцах. При этом указ так и остался единственным реальным шагом к решению крестьянского вопроса, предпринятым на территории великоросской части империи, до 1861 года.

Другой пример — создание министерств. Предполагалось, что министр должен контрассигновать императорский указ: на любом указе кроме императорской должна быть еще и подпись министра. При этом естественно, что формирование кабинета министров было полностью прерогативой императора, он мог сменить любого, кто не захочет контрассигновать тот или иной указ. Но в то же время это было все-таки ограничением для принятия спонтанных, произвольных решений, характерных для царствования его отца.

Конечно, политический климат был изменен, но серьезные институциональные изменения требуют времени. Проблема политического стиля Александра состояла в том, что он создавал огромную инерцию неконтролируемых ожиданий и постоянно откладывал реальные шаги по их осуществлению. Люди все время что-то ждали, а ожидания, естественно, имеют свойство приводить к разочарованиям.

3. Отношения с Наполеоном

Битва при Аустерлице. Картина Франсуа Жерара. 1810 год

Wikimedia Commons

В двух словах: В первые годы правления Александр воевал с Наполеоном; велась первая в истории России массовая пропагандистская кампания: Наполеона объявили агрессором и Антихристом. Консерваторы ликовали: во время войны Александру было не до «либеральных» настроений. Заключение Александром и Наполеоном Тильзитского мира в 1807 году стало шоком как для элиты, так и для народа: официальная позиция страны сменилась на профранцузскую.

В 1804 году Россия заключает союз с Австрией и вступает в третью антинаполеоновскую коалицию, в которой также участвуют Англия и Швеция. Кампания заканчивается чудовищным поражением под Аустерлицем в 1805 году. В условиях войны и военного поражения очень трудно проводить какие-то реформы — и первой волне реформистской деятельности Александра приходит конец. В 1806 году начинается новая война (на этот раз Россия в союзе с Англией, Пруссией, Саксонией, Швецией), Наполеон снова празднует победу и заключает выгодный для себя мирный договор с Александром. Россия неожиданно меняет антифранцузскую политику на резко профранцузскую.

Прощание Наполеона с Александром I в Тильзите. Картина Джоакино Серанжели. 1810 год

Wikimedia Commons

Тильзитский мир обозначал передышку как для России, так и для Франции. Наполеон понимал, что Россия — огромная страна, разбить которую трудно. Своим главным противником он считал Англию, а после поражения в Трафальгарском сражении Трафальгарское сражение — морское сражение между английскими и франко-испанскими морскими силами. Произошло 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар на Атлантическом побережье Испании около города Кадис. В ходе битвы Франция и Испания потеряли 22 корабля, в то время как Англия — ни одного. он не мог рассчитывать на военное вторжение на остров и его главным оружием была экономическая блокада Англии, так называемая континентальная блокада. По итогам мира Россия официально обязалась примкнуть к ней — правда, впоследствии систематически нарушала это обязательство. В обмен Наполеон фактически подарил Александру Финляндию: он гарантировал свой нейтралитет в войне со Швецией. Интересно, что присоединение Финляндии — первая в истории России завоевательная кампания, которая не была одобрена общественным мнением. Возможно, потому что все понимали, что это по договоренности с Наполеоном, было чувство, что мы отняли чужое.

Мир с Наполеоном был шоком не только для элиты, но и для всей страны. Дело в том что активная антинаполеоновская кампания 1806 года — это первый в истории России пример национальной политической мобилизации. Тогда создавалось ополчение, крестьянам в царских манифестах рассказывали, что Наполеон — Антихрист, а через год выясняется, что этот Антихрист — наш друг и союзник, с которым император обнимается на плоту посреди реки Неман.

Наполеон и Александр. Французский медальон. Около 1810 года На обратной стороне изображен шатер на реке Неман, в котором произошла встреча императоров.

Wikimedia Commons

Лотман часто цитировал анекдот: два мужика разговаривают друг с другом, и один говорит: а как же наш батюшка царь-то православный с Антихристом‑то обнимался? А второй говорит: э-э, ты ничего не понял! Он же на реке с ним мир-то заключал. Так он его, говорит, сначала окрестил, а потом уж заключил мир.

Национальная мобилизация 1806 года — очень важный сюжет для понимания эпохи. Дело в том что идеология единой нации, национального организма имеет немецкое происхождение. В Германии идея считалась либеральной и была направлена против всех тогдашних монархий (двадцати одной) и за единство немецкого народа. Причем идея единого народа предполагала уничтожение сословных барьеров или по крайней мере их смягчение: мы все едины, поэтому у нас всех должны быть одинаковые права. В России же все было наоборот: мы единый народ, поэтому у крестьян должен быть батюшка помещик, а у помещиков — батюшка царь.

В 1806 году консерваторы очень оживились, почувствовали, что впервые при Александре они в фаворе: наконец-то от дел отстраняют сомнительных либералов, людей, сравнивающих себя с якобинцами. Как вдруг в 1807 году вместе с Тильзитским миром происходит полная перемена политики: консерваторов опять куда-то задвигают, вместо них появляется Сперанский. Причем очевидно, что у Александра не было иллюзий насчет мира с Наполеоном и именно поэтому он пригласил Сперанского: нужен был человек, который быстро и эффективно подготовит страну к новой большой войне.

Но формально Россия поддерживала Францию. Поэтому внутри страны образовалась очень мощная оппозиция. Консерваторы собирались дома у Державина в 1811 году, за полгода до войны; адмирал Шишков выступил там с речью о любви к Отечеству, при этом гости активно критиковали мир с Францией. Это был первый случай открытой неофициальной идеологической кампании. Как только Александр понял, что война случится очень скоро, он первым делом отставил Сперанского и назначил на его место Шишкова. Это был сильный идеологический жест, адресованный общественному мнению.

После Тильзитского мира Наполеон продолжил расширять свою империю. В 1809 году он окончательно разгромил Австрию и начал готовиться к решающей войне с Англией, но перед этим собрался принудить Россию к выполнению тильзитских договоренностей. Наполеон не собирался завоевывать Россию: он считал, что быстро разобьет российскую армию и Александр будет вынужден подписать с ним еще один мирный договор. Это был чудовищный стратегический просчет.

Михаил Барклай-де-Толли. Картина Джорджа Доу. 1829 год

Государственный Эрмитаж

В России военным министром был Барклай-де-Толли, которому было поручено разрабатывать план действия российской армии на случай войны с Наполеоном. И Барклай, будучи человеком очень образованным, разрабатывал план кампании на основе войн скифов против персов. Стратегия требовала наличия двух армий: одновременно отступающих и заманивающих противника в глубь страны, применяющих тактику выжженной земли. Еще в 1807 году Барклай встретил знаменитого историка античности Нибура и стал совещаться с ним по поводу скифов, не зная, что Нибур — бонапартист. Тот был неглупым человеком, догадался, зачем Барклай его расспрашивает, и рассказал об этом генералу Дюма, отцу писателя, с тем чтобы французский генеральный штаб принял в расчет размышления русского генерального штаба. Но на этот рассказ не обратили внимания.

4. Сперанский: возвышение и опала

Михаил Сперанский. Миниатюра Павла Иванова. 1806 год

Государственный Эрмитаж

В двух словах: Михаил Сперанский был человеком номер два в стране и персоной наполеоновского размаха: у него был план преобразования всех сторон жизни государства. Но он нажил себе много врагов, и Александру пришлось сдать своего помощника, чтобы укрепить собственную репутацию перед войной 1812 года.

Михаил Сперанский был поповичем, сыном сельского священника, учился в провинциальной духовной семинарии, затем в Александро-Невской лавре. Способные семинаристы были кадровым резервом для бюрократии: дворяне хотели идти только на военную или дипломатическую службу, а не на гражданскую. В итоге на Сперанского обратили внимание: он становится секретарем князя Куракина, потом начинает служить в канцелярии князя Кочубея, члена Негласного комитета, и очень быстро становится его доверенным лицом; наконец, его рекомендуют Александру. После Тильзитского мира Александр быстро делает его статс-секретарем, фактически ближайшим помощником, человеком номер два в государстве. Александр, как всякий автократ, нуждался в том, на кого можно возложить все непопулярные решения, в частности повышение налогов ради стабилизации финансовой системы.

У Сперанского единственного был системный план единых преобразований в России. Не ясно, был ли этот план осуществимым, важно, что один человек мог охватить политику страны в целом — внешнюю, внутреннюю, финансовую, административную, сословную. У него существовал проект поэтапной отмены крепостного права, поэтапного перехода к конституционной монархии через создание Государственного совета сначала как совещательного органа, затем как органа, ограничивающего самовластие. Сперанский считал необходимым создать единый свод законов: это оградило бы страну от административного произвола. В личных разговорах со Сперанским Александр этот проект поддержал. Государственный совет был создан, но так и не получил больших полномочий. Басня Крылова «Квартет» написана на созыв Госсовета, и ее смысл совершенно отчетлив: решения должен принимать один человек — сам государь.

У Сперанского были гигантские планы по воспитанию кадровой элиты. Он заблокировал автоматическое продвижение по табели о рангах и ввел экзамен на перевод в восьмой класс (это относительно высокий чин), который должен был отсеять необразованный слой от высших должностей. Были созданы элитные образовательные системы, включая Царскосельский лицей. Он был человеком фантастической амбициозности, наполеоновского размаха, личностью плоть от плоти раннеромантического периода. Он считал, что сам может вытащить целую страну и полностью ее преобразовать и изменить.

Был узкий слой людей, бесконечно доверявших Сперанскому (вспомним первоначальную влюбленность в него князя Андрея из «Войны и мира»). Но широкая элита, конечно, его страшно ненавидела. Сперанского считали Антихристом, вором, говорили, что он в сговоре с Наполеоном и хочет получить польскую корону. Не было греха, который на него не повесили бы; аскетизм жизни Сперанского был хорошо известен, однако говорили о его миллионах. Он аккумулировал на себе ненависть: сестра императора Екатерина Павловна тайно дала Карамзину прочесть проект Сперанского, и тот написал яростную отповедь — «Записку о древней и новой России». Жозеф де Местр Жозеф де Местр (1753-1821) — католический философ, литератор, политик и дипломат, основоположник политического консерватизма. бомбардировал Александра письмами против Сперанского. Его отставка в марте 1812 года стала практически национальным праздником — как за 12 лет до того убийство Павла.

По сути дела, Александру пришлось сдать Сперанского. Он уволил его без объяснения, сказав лишь: «По известной тебе причине». Опубликованы многословные письма Сперанского Александру, в которых он пытается понять, в чем же причина немилости государя, и заодно оправдаться. Сперанский отправился в ссылку — сначала в Нижний, потом в Пермь. Про последний разговор Александра со Сперанским ходило много легенд. Якобы император сказал ему, что он должен удалить Сперанского, потому что иначе ему не дадут денег: что это могло значить в условиях абсолютной монархии — понять трудно. Говорили, что, объявив Сперанскому об отставке, Александр обнял его и заплакал: он вообще был легок на слезу. Одним он потом рассказывал, что у него отняли Сперанского и ему пришлось принести жертву. Другим — что разоблачил измену и даже намеревался расстрелять предателя. Третьим объяснял, что не верит доносам и, если бы его не вынуждал недостаток времени перед войной, он бы потратил год на подробное изучение обвинений.

Скорее всего, Александр не подозревал Сперанского в предательстве, иначе он вряд ли бы затем вернул его к государственной службе и сделал бы пензенским губернатором и губернатором Сибири. Отставка Сперанского была политическим жестом, демонстративным принесением жертвы общественному мнению, и он сильно укрепил популярность Александра перед войной.

5. Отечественная война, Заграничный поход и партизанский миф

Пожар Москвы. Картина А. Ф. Смирнова. 1810-е годы

Музей-панорама «Бородинская битва»

В двух словах: «Народная» война 1812 года — это миф: на самом деле заманивание противника в глубь страны входило в изначальный план Барклая, реализованный Кутузовым, а партизанами руководили офицеры. Из-за пропаганды войны как «отечественной» забылось феноменальное достижение русской армии — поход до Парижа.

В июне 1812 года Франция напала на Россию, и уже к сентябрю Наполеон занял Москву. Вместе с тем этот период военных действий не был временем поражений, какими были, например, первые месяцы после вторжения Гитлера. В «скифский» план Барклая входило затянуть противника на территорию страны и лишить его нормального снабжения. Это была исключительно тщательно продуманная и осуществленная российским генштабом военная операция по переламыванию самой мощной армии в мире.

При этом, конечно, существовало массовое ожидание решающей битвы: «Мы долго, молча отступали, / Досадно было, боя ждали…» Было огромное психологическое давление на Барклая: по мнению большинства, он должен был дать генеральное сражение. Наконец, Барклай не выдержал и стал готовиться к битве. В этот момент Александр, сам не выдержав такого же общественного давления, снял Барклая и назначил на его место Кутузова. Прибыв к армии, Кутузов немедленно продолжил отступать дальше.

Портрет фельдмаршала Михаила Кутузова. Первая четверть XIX века

Государственный Эрмитаж

Кутузов был в более простом положении, чем Барклай. У него, как у нового командующего, был кредит доверия, а также русская фамилия, что в тот момент было немаловажно. Новому главнокомандующему удалось выиграть еще несколько недель и несколько сотен километров. Много спорят, был ли Кутузов настолько великим полководцем, каким его описывает национальная мифология? Может быть, основная заслуга лежит на Барклае, который разработал правильный план? Ответить трудно, но в любом случае Кутузов сумел блистательно реализовать план военных действий.

Народный лубок «Храбрый партизан Денис Васильевич Давыдов». 1812 год

Тверская областная библиотека им. А. М. Горького

Уже после окончания войны историография начала массированно разрабатывать миф о народной, партизанской войне. Хотя партизанское движение никогда не было спонтанным, отрядами добровольцев в тылу руководили офицеры действующей армии. Как показал в недавней книге «Россия против Наполеона» Доминик Ливен, благодаря этой же историографической легенде из национальной памяти совершенно стерлось самое невероятное достижение русской армии — поход в Париж. Это не стало частью мифа о войне, которую мы до сих пор зовем «война двенадцатого года», хотя война была 1812-1814 годов. Европейский поход не давал возможности отыграть идею «дубины народной войны»: какой же народ, если это все в Германии и Франции происходит?

6. Император-мистик

Портрет Александра I. Литография Ореста Кипренского со скульптуры Бертеля Торвальдсена. 1825 год

Государственный Эрмитаж

В двух словах: Александр не был чужд модному в то время мистицизму. Император убедил себя, что его отца убили, потому что этого хотело Провидение. В победе над Наполеоном он увидел божественный знак того, что все в жизни сделал правильно. Реформы Александр не доводил до конца тоже по мистическим причинам: ждал указания свыше.

Мистические увлечения императора начались очень рано. Александр был глубочайшим мистиком как минимум с восшествия на престол, а возможно, и раньше. Это определяло не только личную жизнь царя, круг его общения и интересов, но и государственную политику. Возможно, свою роль сыграло и убийство отца, которому Александр как минимум не помешал. Человеку нервному и совестливому, каким был император, очень трудно было жить с таким грузом. Ему нужно было найти оправдание своему поступку, но как? Ответ прост: так велело Провидение. Возможно, именно отсюда и проистекает увлечение мистицизмом.

В каждом происшествии Александр видел какой-то высший смысл. Вот эпизод, который император неоднократно пересказывал своим приближенным. На церковной службе в 1812 году, в самый тяжелый исторический момент, у него выпала Библия из рук — он открыл ее на 90-м псалме Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится: только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым. Ибо ты сказал: «Господь — упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим; не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему; ибо Ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих: на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею; на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона (Пс. 9:7-13).
и увидел, что тот идеально ложился на текущую ситуацию. Именно тогда Александр понял, что Россия выиграет войну.

Согласно мистическому учению того времени, для того, чтобы считывать и понимать подобные знаки, человек должен работать над собой. По мере нравственного очищения происходит приобщение ко все более высокой мудрости, и на самой верхней ступени этой эзотерической мудрости вера переходит в очевидность. То есть больше не надо верить, потому что божественная истина открыта непосредственному созерцанию.

Александр не был первым мистиком в России: в XVIII веке в России существовало сильное мистическое движение. Некоторые московские масоны вошли в круг мировой эзотерической элиты. Первой русской книгой, имевшей мировой резонанс, видимо, были «Некоторые черты о внутренней церкви» Ивана Лопухина, одного из главных российских мистиков. Трактат изначально вышел на французском языке, а уже потом был издан по-русски. С Лопухиным активно переписывался Сперанский, ближайший сподвижник Александра, разделявший увлечения императора и собиравший для него мистическую библиотеку. Император и сам часто встречался и переписывался со многими крупнейшими мистиками своей эпохи - как русскими, так и западноевропейскими.

Конечно, эти взгляды не могли не сказаться на политике. Отсюда растет и нежелание Александра заканчивать многие реформы и проекты: когда-нибудь Господь мне откроет истину, тогда он осенит меня своим знамением, и я проведу все реформы, а пока лучше повременить и дождаться нужного момента.

Александр всю жизнь искал тайные знаки, и, конечно, после победы над Наполеоном он окончательно убедился, что все правильно делает: были страшные испытания, поражения, но он верил, ждал, и вот Господь оказался с ним, подсказал верные решения, указал, что он и есть тот избранный, который восстановит мир и порядок в Европе после Наполеоновских войн. Священный союз и вся дальнейшая политика были частью вот этого представления о грядущей мистической трансформации всего мира.

7. Священный союз и предназначение Александра

Венский конгресс. Рисунок Жана Батиста Изабе. 1815 год

Wikimedia Commons

В двух словах: После победы над Наполеоном Александр считал, что его жизненное предназначение реализовалось в Священном союзе: заключив союз с католической Австрией и протестантской Пруссией православная Россия как бы создала единую христианскую Европу. Задачей союза было поддерживать мир и не допускать свержения законной власти.

Война выиграна, русская армия в Париже, Наполеон в ссылке — в Вене победители решают судьбы Европы. Александр находит свое предназначение в том, чтобы после победы над Наполеоном объединить Европу. Так рождается Священный союз. Во главе стоят три европейских императора — православный русский царь (Александр I), австрийский император-католик (Франц II) и прусский король-протестант (Фридрих Вильгельм III). Для Александра это мистический аналог библейского сюжета о поклонении царей.

Александр считал, что он создает единый европейский союз народов, в этом его назначение и именно ради этого была гигантская война; ради этого ему пришлось отправить на тот свет собственного отца; ради этого были все несостоявшиеся реформы первой половины его царствования, потому что его историческая роль — роль человека, который создаст единую христианскую Европу. Пусть не через формальное объединение в одну конфессию — это совершенно неважно; как писал Иван Лопухин, Церковь существует внутри человека. И внутри всех христиан она едина. В какую ты церковь ходишь — в католическую, протестантскую или в православную — не имеет значения. Формальная задача союза — поддерживать мир в Европе, руководствуясь идеей божественного происхождения и безусловной легитимности существующей власти.

Священный союз. Рисунок неизвестного художника. 1815 год

Historisches Museum der Stadt Wien

Когда австрийский министр иностранных дел Меттерних увидел написанный Александром проект союзного договора, он пришел в ужас. Меттерних был совершенно чужд всего этого мистического умонастроения и тщательно редактировал документ, чтобы совсем одиозные вещи вычеркнуть, но потом все-таки посоветовал австрийскому императору его подписать, потому что союз с Александром был слишком важным для Австрии. Император поставил подпись — правда, под строжайшее обещание Александра не публиковать договор. Возможно, он боялся, что вся Европа подумает, что монархи тронулись умом. Александр дал соответствующее обещание — и через несколько месяцев опубликовал документ.

Поначалу Священный союз во многом работал. Один из самых ярких примеров — это греческое восстание 1821 года. Многие были уверены, что Россия поможет православным братьям в их борьбе с турками. Русская армия стояла в Одессе, экспедиционный корпус — в других местах на юге: они ждали сигнала, чтобы отправиться освобождать единоверных греков. Вся история и России, и мира могла бы пойти по-другому, но Александр, опираясь на принципы Священного союза, отказался вступать в конфликт с легитимной турецкой властью, и мечта об освобожденной Греции была принесена в жертву идеологии Священного союза. Про греческое восстание Александр говорил, что это наущение «синагог Сатаны», затаившихся в Париже. Они якобы задумали побудить Россию нарушить правила Священного союза, главного дела его жизни, и подбрасывают такие искушения, чтобы российский император сошел со своего пути.

До 1848 года Священный союз оставался реально действующим политическим механизмом. Полезен он был в первую очередь Австрии: он помог государству, раздираемому этническими и религиозными противоречиями, продержаться 30 с лишним лет.

8. Аракчеев и аракчеевщина

Алексей Аракчеев. Картина Джорджа Доу. 1824 год

Государственый Эрмитаж

В двух словах: Царствование Александра неправильно описывать оппозицией «хороший Сперанский — плохой Аракчеев». Два главных помощника императора уважали друг друга, а заодно оттягивали всю ненависть с него на себя. Кроме того, Аракчеев — только эффективный исполнитель, но никак не инициатор создания военных поселений: это была идея Александра.

Аракчеев был из нищей дворянской семьи, с детства он мечтал об артиллерийской службе. Артиллерийские офицеры были военной элитой — чтобы попасть в соответствующее училище, нужно было иметь сильную протекцию. Семья Аракчеевых не могла позволить себе образование сына, им надо было, чтобы его не просто приняли в корпус, но и зачислили туда на казенный кошт. И можно себе представить, какой силой воли должен был обладать подросток, если он уговорил отца поехать с ним в Петербург. Они вдвоем стояли у дверей канцелярии директора Артиллерийского корпуса Петра Мелиссино и не уходили: не ели, не пили, мокли под дождем и при каждом выходе Мелиссино падали ему в ноги. И в конце концов директор сломался.

Не имея связей и денег, Аракчеев стал очень крупным артиллерийским генералом. Выдающихся военных качеств у него не было, видимо, он был трусоват, но он стал блестящим организатором и инженером. К войне 1812 года русская артиллерия превосходила французскую. И после войны Александр, увидев в своем окружении такого селфмейд-человека, стал очень ему доверять; возможно, он решил, что нашел второго Сперанского. Кроме того, невероятный успех Аракчеева был связан с тем, что окружение Александра, знавшее о цареубийстве, избегало говорить с императором об отце, а Аракчеев, который был очень близок к Павлу, хранил его портрет, постоянно начинал общение с Александром с тоста «За здоровье покойного императора!» — и этот стиль общения давал императору возможность верить, что близкий Павлу человек не подозревает о его ужасном преступлении.

У Александра возникла идея, как сохранить боеспособную армию в условиях российской экономики. Постоянно действующая рекрутская армия была тяжелым бременем для бюджета: ее было невозможно ни частично демобилизовать, ни как следует содержать. И император решил создать военные подразделения, которые бы в периоды мира часть времени занимались боевой подготовкой, а часть времени — сельским хозяйством. Таким образом, людей не отрывали бы от земли и одновременно армия кормила бы себя. Эта идея была связана и с мистическими настроениями Александра: военные поселения чрезвычайно напоминают утопии масонских городков.

Аракчеев, возглавлявший Императорскую канцелярию, был категорически против — сейчас мы это знаем. Но он был слуга государя и взялся за эту идею с присущей ему деловой хваткой и эффективностью. Он был жестоким, властным, сильным и абсолютно безжалостным человеком и железной рукой исполнял поручение, в которое сам не верил. И результат превзошел все ожидания: военные поселения экономически оправдали себя, и военная подготовка в них не прекращалась.

Рекруты 1816-1825 годов

Из книги «Историческое описание одежды и вооружения российских войск». СПб., 1857

От военных поселений отказались только после смерти Александра из-за сопротивления как офицеров, так и крестьян, которые воспринимали это как рабство. Одно дело, когда тебя побрили в солдаты: рекрутчина ужасна, но ты хотя бы солдат. А тут ты живешь дома с женой, а при этом ходишь строем, носишь форму, дети твои носят форму. Для русских крестьян это было царство Антихриста. Одним из первых распоряжений Николая было отстранение Аракчеева, уже ранее отошедшего от дел после убийства крепостными его любовницы Настасьи Минкиной, от всех должностей и отмена военных поселений: новый император, как и все, ненавидел Аракчеева и, кроме того, был прагматиком, а не утопистом.

Существует противопоставление «злой Аракчеев — добрый Сперанский», два лица александровского царствования. Но всякий человек, начинающий разбираться глубже в Александровской эпохе, с изумлением отмечает, что эти два государственных деятеля глубоко симпатизировали друг другу. Вероятно, они чувствовали сродство как яркие люди, сами сделавшие карьеру, среди родовитых завистников. Конечно, Сперанский считал себя идеологом, реформатором, отчасти Наполеоном, а Аракчеев — исполнителем государевой воли, но это не мешало им уважать друг друга.

9. Начало русской литературы

В двух словах: По романтической концепции, нации, чтобы стать великой, нужен гений, который выразит народную душу. Старшее поколение поэтов единогласно назначило на роль будущего гения молодого Пушкина, и поразительно, что он это доверие полностью оправдал.

Русская литература в том виде, в котором мы ее знаем, началась в XVIII веке — но в александровское царствование она достигает зрелости. Главное отличие литературы александровского периода от литературы XVIII века — это идея национального духа. Появляется романтическое представление, что нация, народ представляют собой единый организм, единую личность. Как у каждой личности, у этой нации есть душа, а ее история — это как судьба человека.

Душа народа прежде всего выражается в его поэзии. Отзвуки этих мыслей можно найти еще у Радищева. В «Путешествии из Петербурга в Москву» он говорит, что хорошее законодательство можно устроить, основываясь на складе народных песен: «Кто знает голоса русских народных песен, тот признается, что есть в них нечто, скорбь душевную означающее. <…> На сем музыкальном расположении народного уха умей учреждать бразды правления. В них найдешь образование души нашего народа». Соответственно, перед тем, как писать законы, пойди в кабак, послушай песни.

Николай Карамзин. Картина Василия Тропинина. 1818 год

Государственая Третьяковская галерея

Конечно, в александровское время литература не становится по-настоящему массовой, крестьяне читать ее не начинают. Уже в 1870-е годы, после отмены крепостного права, Некрасов будет спрашивать: «Когда мужик не Блюхера / И не милорда глупого — / Белинского и Гоголя / С базара понесет?» Но тем не менее происходит громадный рост читательской аудитории. Вехой становится «История» Карамзина. Очень важно, что появляется должность придворного историографа, который должен написать историю государства Российского, и не менее важно, что на эту позицию нанимается самый знаменитый писатель страны. В 1804 году Карамзин был лицом национальной литературы и намного превосходил всех остальных по уровню славы и признания. Конечно, был Державин, но он воспринимался как старик, а Карамзину было всего 38 лет. Кроме того, оды, которыми прославился Державин, пользовались популярностью только в узком кругу, а Карамзина читал каждый образованный человек в стране. И всю свою дальнейшую жизнь Карамзин писал историю, формируя национальную идентичность.

Позднее среди почитателей Карамзина возник литературно-политический кружок «Арзамас», одна из целей которого — это формирование реформаторской идеологии и помощь Александру в борьбе с ретроградами. Поэтому «Арзамас», как показала в своем недавнем исследовании Мария Львовна Майофис, был естественным союзом нового поколения государственных деятелей и нового поколения литераторов, которые должны быть языком и воплощением этой идеологии. В кружок входит Жуковский, который был литературным голосом Священного союза, входит Вяземский, Батюшков, и появляется молодой Пушкин. Про него еще ничего не понятно, он очень юный — но все уже знают, что он гений, эту славу он приобретает еще ребенком.

Александр Пушкин. Рисунок Сергея Чирикова. 1810-е годы

Всероссийский музей А. С. Пушкина

Идея гения, в котором воплощается национальный дух, охватывает Европу в начале XIX века. Народ велик только тогда, когда у народа есть великий поэт, выражающий его коллективную душу, — и все страны заняты поиском или выращиванием своих гениев. Мы только что победили Наполеона и заняли Париж, а такого поэта у нас еще нет. Уникальность русского опыта в том, что все старшее поколение ведущих поэтов единодушно назначает на эту должность одного и того же и совсем еще юного человека. Державин говорит, что Пушкин «еще в Лицее перещеголял всех писателей»; Жуковский пишет ему: «Победителю-ученику от побежденного учителя» после выхода довольно еще ученической поэмы «Руслан и Людмила»; Батюшков навещает больного Пушкина в лицейском лазарете. Пятью годами позднее Карамзин спасает его от ссылки на Соловки, несмотря на то, что Пушкин пытался соблазнить его жену. Пушкин еще почти ничего написать не успел, а про него уже говорят: вот это наш национальный гений, сейчас он вырастет и все за нас сотворит. Надо было обладать поразительными свойствами характера, чтобы не сломаться под гнетом такой ответственности.

Если прибегать к мистическим объяснениям, то можно сказать, что это все было правильно, потому что Пушкин оправдал все ожидания. Вот ему 19 лет, он только что кончил Лицей, слоняется по Петербургу, играет в карты, ходит к девкам и заболевает венерическим заболеванием. И пишет при этом: «И неподкупный голос мой / Был эхо русского народа». Конечно, в 19 лет про себя напишешь все что угодно, но ведь вся страна этому поверила — и не зря!

В этом смысле Александровская эпоха — это пушкинская эпоха. Редкий случай, когда школьное определение является абсолютно верным. С мировой славой хуже получилось: для этого пришлось подождать еще два поколения — до Толстого и Достоевского, а потом и Чехова. Гоголь был известен в Европе, но большой мировой славы не достиг. Понадобился еще человек, который сумел поехать в Европу и выступить в качестве агента российской словесности. Им был Иван Сергеевич Тургенев, который сначала своими собственными произведениями разъяснил европейской публике, что русских писателей стоит читать, а потом оказалось, что в России есть такие гении, какие Европе и не снились.

10. Рождение оппозиции

В двух словах: Первой оппозицией курсу государства в России стали консерваторы, недовольные реформаторскими начинаниями Александра. Против них выступали офицеры, только что покорившие Париж и поверившие, что с ними нельзя не считаться, — из них и сложились декабристские общества.

Идея, что в стране существует общество, у которого есть право быть услышанным и влиять на государственную политику, возникает в XIX веке. В XVIII веке были только одиночки типа Радищева. Он сам считал себя оппозиционером, но большинство считали его безумцем.

Первое интеллектуальное течение XIX века, которое было недовольно властью, — это консерваторы. При этом поскольку эти люди были «бо́льшие монархисты, чем сам монарх», то они не могли отказаться от абсолютной поддержки самодержца. Критика Александра для них была невозможна, потому что он был позитивной альтернативой Наполеону — воплощению мирового зла. Да и вообще все их мировоззрение было основано на Александре. Они были недовольны тем, что Александр подтачивает вековые устои русского самодержавия, но их агрессия вымещалась сначала на Негласном комитете, потом на Сперанском и никогда не доходила до императора. После Тильзитского мира внутри элиты возникает мощное движение, которое оказывается в оппозиции не столько самому государю, сколько его политике. В 1812 году, накануне войны, эта группировка входит во власть: адмирал Шишков становится государственным секретарем вместо Сперанского. Консерваторы надеются, что после победы они начнут определять государственную политику.

Александр I и русские офицеры. Гравюра французского художника. 1815 год

Brown University Library

В оппозиции им оказывается другой очаг свободомыслия, возникающий в армии и еще в большей степени в гвардии. Значительное количество свободомыслящих молодых офицеров начинают ощущать, что настало время осуществлять те реформы, которые им обещали все 12 лет правления Александра. Обычно важную роль отводят тому, что в Заграничном походе они повидали Европу — но ведь как прекрасна Европа, можно было и из книг вычитать. Самое важное, что у этих людей очень сильно возрастает самооценка: мы победили Наполеона! Кроме того, на войне командир вообще пользуется большой самостоятельностью, а в русской армии — особенно: на командующего частью даже в мирное время было целиком возложено снабжение и поддержание боеготовности гарнизона, и уровень его личной ответственности всегда был огромен, колоссален. Эти люди привыкли нести ответственность и ощутили, что с ними больше нельзя не считаться.

Офицеры начинают формировать кружки, первоначальная цель которых — не дать консерваторам консолидироваться и помешать государю проводить те реформы, которые он обещал. Поначалу их было немного, по большей части это были гвардейцы и дворянская элита; среди них — такие фамилии, как Трубецкой и Волконский, верхушка аристократии. Но был кто-то и из низов. Допустим, Пестель — сын сибирского генерал-губернатора, страшного казнокрада и уголовника; Рылеев был из бедных дворян.

В начале XIX века тайные общества вообще были в моде, но участники этих первых тайных обществ в России претендовали на государственные должности при действующей власти. «Арзамас» основывали крупные чиновники, а потом туда вступили будущие декабристы. Одновременно раннедекабристские кружки и другие тайные общества, которые возникали и исчезали в ту пору, были связаны с масонскими ложами.

Трудно сказать, что думал об этом Александр. Ему приписывается фраза «Я им не судья», которая была якобы сказана, когда он узнал о протодекабристских обществах. Уже потом Николай не мог простить брату, что тот, зная о существовании тайных обществ, умышлявших государственный переворот, ничего ему не сказал.

Не надо думать, что при Александре не было цензуры и репрессий: цензура была свирепой, были аресты, был разгром после бунта в Семеновском полку Семеновский лейб-гвардии полк взбунтовался в 1820 году после того, как любимого солдатами и офицерами командира Якова Потемкина сменили на ставленника Аракчеева Федора Шварца. За это гвардейцев посадили в крепость, подвергли телесным наказаниям, полк был раскассирован. . Но давление было выборочным, это уже Николай, наученный горьким опытом старшего брата, первым делом организовал Третье отделение Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии — высший орган политического сыска в период правления Николая I и Александра II. , цель которого — держать все под контролем. Хотя те, кто ретроспективно проецирует на Третье отделение свои представления об НКВД и КГБ, заблуждаются: отделение было маленькое, людей было мало, контроль не был тотальным.

11. Смерть, хаос престолонаследия и миф о Федоре Кузьмиче

Похоронная процессия Александра I. Рисунок неизвестного художника. Россия, 1826 год

Государственный Эрмитаж

В двух словах: Александр завещал корону не второму, а третьему брату — Николаю, но скрыл завещание, чтобы его не убили, как отца. Это обернулось хаосом престолонаследия и декабристским восстанием. Версия, что Александр не умер, а ушел в народ под именем Федора Кузьмича, не более чем миф.

Во второй половине 1810-х становится окончательно понятно, что детей — наследников престола у Александра не будет. По указу Павла о престолонаследии трон должен был в таком случае перейти следующему брату, в данном случае — Константину Павловичу. Однако тот не хотел царствовать и фактически исключил себя из престолонаследия, женившись на католичке. Александр составил манифест о передаче престола третьему брату, Николаю. Это завещание хранилось в Успенском соборе Кремля, о его существовании знали Константин, Николай, князь Голицын, митрополит Филарет и больше никто.

Почему манифест не был опубликован, долго было загадкой: ведь катастрофа, случившаяся после смерти Александра, во многом была обусловлена этой страшной двусмысленностью по поводу престолонаследия. Эту загадку разгадал не историк, а математик — Владимир Андреевич Успенский. По его гипотезе Александр хорошо помнил, в каких условиях он сам взошел на престол, и понимал, что естественным центром кристаллизации заговора всегда является официальный наследник — без опоры на наследника заговор невозможен. Но Константин не хотел царствовать, а что престол завещан Николаю, никто не знал — так Александр устранил саму возможность консолидации оппозиции.

Смерть Александра I в Таганроге. Литография 1825-1826 годов

Wikimedia Commons

19 ноября 1825 года Александр умер в Таганроге, и начался кризис престолонаследия с двумя императорами, которые отказывались быть императорами. Известие о смерти пришло в Петербург, и перед Николаем встал выбор: либо присягнуть Константину, который был генерал-губернатором Варшавы, либо объявить о припрятанном манифесте. Николай решил, что последнее слишком опасно (на него вдруг посыпалась информация о возможном заговоре), и приказал всем присягнуть его старшему брату, надеясь, что дальнейшая передача престола будет мягкой: Константин приедет в Петербург и отречется от престола.

Николай пишет брату: Ваше величество, вам присягнули, царствуйте — в надежде на то, что тот скажет «не хочу» и приедет отрекаться. Константин приходит в ужас: он прекрасно понимает, что нельзя отречься от должности императора, если ты не император. Константин пишет в ответ: Ваше величество, это я вас поздравляю. Тот в ответ: не хотите царствовать — приезжайте в столицу и отрекитесь от престола. Тот вновь отказывается.

В конце концов Николай понял, что не сможет вытащить брата из Варшавы. Он объявил себя наследником и потребовал переприсяги — и это совершенно вопиющая ситуация при живом императоре, которому только что все присягнули и который не отрекся. Эта ситуация и дала возможность декабристам-заговорщикам объяснять солдатам, что Николай пошел против закона.

Слухи о том, что Александр не умер, а пошел ходить по Руси, появились сильно позже его смерти. Они сложились вокруг Федора Кузьмича — странного старца, который жил в Томске, имел военную выправку, говорил по‑французски и писал непонятными шифрами. Кем был Федор Кузьмич — неизвестно, но очевидно, что к Александру I он не имел никакого отношения. Лев Толстой, которого очень волновала идея бегства, ненадолго поверил в легенду об Александре и Федоре Кузьмиче и начал писать роман об этом. Как человек тонкий и хорошо чувствовавший эту эпоху, он быстро понял, что это полная ерунда.

Федор Кузьмич. Портрет томского художника, сделанный по заказу купца С. Хромова. Не ранее 1864 года

Томский областной краеведческий музей

Легенда о том, что Александр не умер, сложилась в результате комбинации факторов. Во-первых, в последний год царствования он находился в тяжелой депрессии. Во-вторых, его хоронили в закрытом гробу — что неудивительно, ведь тело из Таганрога везли в Петербург около месяца. В‑третьих, были все эти странные обстоятельства престолонаследия.

Впрочем, последний аргумент, если вдуматься, совершенно отчетливо говорит против гипотезы об исчезнувшем императоре. Ведь тогда надо заподозрить Александра фактически в государственной измене: единственный человек, который может предвидеть хаос престолонаследия, тихо уходит, не назначив наследника. Кроме того, в Таганроге Александра отпевали в открытом гробу и на отпевании присутствовали более 15 человек. У его смертного одра тоже перебывало много народу; трудно представить себе, что всем этим людям до единого можно было заткнуть рот.

Есть и совершенно бесспорная вещь. В 1825 году в Крыму находилась графиня Эдлинг — бывшая фрейлина императрицы Роксандра Стурдза, некогда состоявшая в мистическом альянсе с Александром. Узнав, что государь в Таганроге, она написала императрице с просьбой разрешить ей приехать и высказать свое почтение. Та ответила, что не может ей разрешить это без мужа, который уехал на смотр войск. Затем Александр вернулся, и Эдлинг разрешили приехать, но, когда та добралась до Таганрога, император был уже мертв. Графиня была на отпевании и не могла не узнать Александра; в ее письме дочери есть слова: «Его прекрасное лицо было обезображено следами ужасной болезни». Если Александр планировал бегство, ему было бы гораздо проще отказать ей в визите, чем приглашать совершенно постороннего человека и втягивать в такую немыслимую аферу. 

1) С.Ю. Витте;

2) К.П. Победоносцев;

3) П.А. Столыпин;

4) А.А. Аракчеев.

10. Манифест 19 февраля 1861 г. об отмене крепостного права и «Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости» подписал:

1) Александр I;

2) Николай I;

3) Александр II;

4) Николай II.

а) гражданские права

б) статус свободных сельских обывателей

12. Укажите, каким видом документа определялись размеры крестьянских наделов и повинностей в пользу помещика:

а) соглашением между помещиками и крестьянами, зафиксированным в уставной грамоте

б) договорным обязательством помещика

в) договорными обязательствами крестьянской общины

г) соглашением между крестьянской общиной и помещиком

13. В чем заключалась положительная роль земств?

а) способствовали развитию просвещения и здравоохранения

б) способствовали улучшению жизни деревни

в) являлись зачатками парламентаризма

г) являлись зачатками гражданского общества

14. На основе городской реформы вводилась новая форма городского самоуправления:

а) распорядительный орган – Городская дума

б) исполнительный орган – Городская дума

в) распорядительный орган – городская управа

г) исполнительный орган – городская управа

15. Основные принципы судебной реформы 1864 г.:

а) независимость судей от администрации

б) обязательность состязательности обвинения и защиты

в) бессословность

г) закрытость судебных процессов

16. Военная реформа ввела принцип

а) всесословной воинской повинности

б) выборности командного состава

в) всеобщей воинской повинности

г) состязательности

17. По крестьянской реформе 1861 г.:

а) крестьяне получили право выхода из общины

б) крестьяне могли получить земли меньше и худшего качества, чем имели раньше

в) размер выкупа за личное освобождение крестьянина определялся только помещиком

г) размер крестьянского надела определялся по единой для России норме в одну десятину на семью

18. Значение Сталинградской битвы

а) начался коренной перелом в ходе ВОВ

б) был развеян миф о непобедимости немецкой армии

в) произошла полная деморализация войск противника

г) германские войска перестали вести наступательные действия

19. Коренной перелом в ходе ВОВ завершился

а) битвой за Днепр

г) операцией советских войск «Багратион» в Белоруссии

20. Главное значение Курской битвы:

а) положено начало антигитлеровской коалиции

в) был закреплен переход стратегической инициативы в руки советского командования

г) противник перешел к оборонительным действиям на всем советско-германском фронте

21. На Тегеранской конференции в 1943 г. были приняты следующие решения:

а) о вступлении СССР в войну с Японией

б) о высадке союзников на Балканах

в) об открытии второго фронта на севере Франции

г) о высадке советских частей в Нормандии

д) о признании права СССР на часть Восточной Пруссии

е) о послевоенном сотрудничестве

22. Оккупационный режим – это…

а) режим террора и насилия, устанавливаемый на захваченной территории

б) введение чрезвычайного положения

в) ввод войск на ту или иную территорию для поддержания порядка

г) политика физического насилия

23. Виды партизанской войны на территории СССР:

а) разрушение линий связи, дорог, мостов

б) рельсовая война

в) чисто разведывательная работа

г) диверсионная работа в концлагерях

24. По всей Европе были созданы концентрационные лагеря, наиболее крупные из них:

26. Укажите причины, по которым СССР и США перешли к политике разрядки:

а) создание в СССР водородной бомбы

б) неудачи США во вьетнамской войне

в) обострение советско-китайского конфликта

г) отрицательное влияние гонки вооружений на экономическое развитие сверхдержав

27. Какие причины способствовали окончанию разрядки?

а) размещение советских ядерных ракет на Кубе

б) размещение ракет средней дальности в Европе

в) падение шахского режима в Иране, приход к власти мусульманского националистического правительства

г) конфликт СССР и США в Корее

28. Главные причины, вызвавшие резкое усиление международной напряженности в конце 70-х – начале 80-х гг.:

а) оказание СССР помощи Вьетнаму в войне с США

б) введение советских войск в Афганистан

в) разработка США программы «звездных войн»

г) начало перестройки в СССР

29. Советские войска были введены в Афганистан.